Борьба продолжается

Руслан Панкратов. «Борьба продолжается».

Руслан Панкратов, депутат Рижской думы, общественный деятель и Андрей Фефелов о положении русских в современной Латвии.

Андрей Фефелов: Здравствуйте! Сегодня у нас в гостях представитель Русского движения Латвии, депутат Рижской Городской думы Руслан Панкратов. Мы будем говорить о проблеме русских в Латвии и вообще о комплексе проблем, который связан с нашими бывшими братскими республиками. Не знаю, как их сейчас надо называть. Первый и самый главный вопрос о проблемах русских в Латвии. Как там себя чувствуют русские люди и какие основные препятствия чинят сегодняшние латышские власти?

Руслан Панкратов: Проблем у нас много, хотя мы себя чувствуем там, как и любой человек, который там родился и вырос, как на Родине. Сейчас мы можем говорить о факте, который уже не оспаривается, что Латвия – это общество двух общин. Каждый со своим медийным пространством, со своим представлением о том, какой должна быть демократия и так далее.

Андрей Фефелов: Раньше, в советское время, такого не было?

Руслан Панкратов: Во всяком случае, в советское время проводилась огромная работа. Я помню, что тогда еще в райкомах комсомола были собрания. Выясняли, были какие-то драки, например, из-за девушки или все-таки по этническому признаку, когда кто-то ходил и слышал латышскую или русскую речь. Все это пресекалось на корню.

Сейчас мы берем латышские газеты – они все ведут себя, что называется, проамерикански. Правда, я не знаю, откуда они это берут, но они восхваляют любые приемы послов, какая у нас великая экономика, как мы развиваемся и нет круче нашей страны – просто маленький Гонконг с совершенной банковской системой.

Когда смотришь русские газеты, я имею в виду русскоязычные, то там все пессимистично. У нас вообще нет представления о правах человека, хотя очковтирательством правительство занимается регулярно. Все это пишется и рассказывается. На самом деле, если подводить такую канву, то получается, что одна часть населения решила, что у другой части населения права отсутствуют.

Андрей Фефелов: Вам это не напоминает апартеид?

Руслан Панкратов: Да это нацизм, ни о какой демократии речи и близко идти не может. Даже вот эта болезненная тема оккупации, которая постоянно разворачивается. Цели оккупации уже давно достигнуты в промышленности.

Андрей Фефелов: Сейчас уже?

Руслан Панкратов: Конечно.

Андрей Фефелов: Цели советской оккупации это наоборот построение промышленности, видимо это радиоэлектроника.

Руслан Панкратов: Какая оккупация тогда? Когда вливаются миллионы…

Андрей Фефелов: Понятно. У Израиля есть тема холокоста. Нынешняя Украина стимулирует себя с помощью договора. Очевидно, что тема оккупации является той гранью, за счет которой современная Латвия ощущает себя неким самостоятельным государством.

Руслан Панкратов: Больше говорить не о чем. В психотерапии есть так называемый «метод перегиба». Представьте, что весь мир говорит по-латышски. Россия признала, как правопреемника, оккупацию. Дальше что? Дальше мы проваливаемся, потому что говорить больше не о чем.

Андрей Фефелов: Возможно, латышские власти что-то требуют в качестве компенсации. Возможно, они хотят части российской территории, может быть, требуются какие-то контрибуции или речь идет о некоем извинении? Я знаю, что Путин уже выражал что-то.

Руслан Панкратов: На одной из пресс-конференций он говорил, что в Верховном Совете СССР в 1991-ом году, перед тем как Союз развалили, было Постановление, где говорилось, что Пакт Молотова – Риббентропа носил отчасти сугубо личный характер. Этот вопрос задавала эстонская журналистка, на что Путин ответил: «Вы хотите, чтобы Россия каждый год извинялась за свою оккупацию? Что вы хотите этим сказать? ». Больше говорить не о чем.

Андрей Фефелов: Скорее всего, тема оккупации структурирует сознание населения.

Руслан Панкратов: Более того, пересматриваются итоги Второй мировой войны. Сейчас все нацисты и все легионеры, которые воевали, я говорю о «Ваффен-СС» (Waffen-SS). Какую грань мы можем с вами провести? Представьте какого-то крестьянина, к которому приходит НКВД и расстреливает его семью. Понятно, что это передовые части сегодня воюют. Отчасти мы можем согласиться, но вдумайтесь – «Ваффен-СС», деревня, приходил легион СС и расстреливает стариков и детей. Не пойму, в чем воинственность? Чем гордиться? Ведь эти люди говорят: «Мы боролись за свою свободу». Они боролись за свою свободу выжигая деревни в Белоруссии, Литве, на территории России.

Андрей Фефелов: Для того чтобы отделиться от советского опыта, создать свою независимость так называемую, свою самость, и, может быть, это даже попытка встроиться в сугубо западный контекст, которая происходит через тему оккупации или через тему возвращения к ценностям СС. Тоже странно на самом деле.

Руслан Панкратов: У нас еще есть тема языка о том, что все русские плохо знают латышский язык и якобы это огромная проблема. Отчасти с этой темой тоже нужно согласиться. Смотрите, можно говорить о том, почему русские не учат латышский язык – это одна сторона медали. Давайте перейдем в другую плоскость. Что вы сделали для того, чтобы они его выучили? Находясь внутри системы, я вам скажу больше. Не нужно правительству, чтобы русские знали латышский язык – им нужно, чтобы русские знали свое место и это очевидно, потому что курсы минимальны, доброжелательности нет. Нельзя заставить. Как вы можете заставить полюбить женщину, если нет никакой взаимности? Нельзя насильственно что-то выучить или кого-то полюбить. Никто не идет навстречу, «ты должен», «ты обязан», а я нахожусь на своей Родине.

Андрей Фефелов: Я знаю, что идет такая насильственная адаптация языковых форм по отношению к русским названиям, именам и даже фамилиям.

Руслан Панкратов: Мое дело сейчас находится в Страсбурге уже шестой год, я прошел все суды – районный, городской, верховный и конституционный. Сейчас дело лежит в Страсбурге, где я четко, по миллиметрам доказываю, как Латвия меняет, в том числе русские имена и фамилии. Доходит до абсурда, простое имя Марк превращается в Маркс. Фамилия Шишкин – Сиськин, Пышкин – Писькин, Мышкин – Миськинс. Елена Щука превращается в Джилину Суку. У меня был такой знакомый человек: «Как живется Елене Суке? ». Так и живется. Доказать такую очевидную вещь я не могу и я доказываю это в суде.

Более того, параллельно мне есть правозащитник Леонид Райхман, который подал жалобу в ООН и он ее выигрывает. Комитет по правам человека ООН постановляет, перечисляя все нарушения Латвии, что она должна их исправить и дает ей 180 дней. Догадайтесь, что происходит? Я пишу письмо: «Прошло 180 дней. Расскажите, пожалуйста, какие изменения в законодательстве вы сделали». Мне в ответ: «Это же рекомендательный характер, мы ничего не обязаны». Свободен.

Андрей Фефелов: Вы верите в Страсбург?

Руслан Панкратов: После того, как в деле партизана Кононова его признали военным преступником, моя вера пошатнулась. Если я гордился тем, что мое дело по миллиметрам, не просто дублировано, а даже троировано в ответах. Если я где-то говорю, что я не просто страдаю оттого, что моя связь с родителями рвется, то я доказываю это. Вплоть до того, что в имени «Руслан» шесть букв, а в новом имени у меня вдруг стало семь букв.

Андрей Фефелов: Я знаю, что в связи с этим возникают очень большие юридические сложности.

Руслан Панкратов: Конечно, нельзя получить наследство, нельзя получить средства в банке. Очевидные вещи я должен доказывать в Страсбурге. Что происходит со Страсбургом? После того, как партизана Кононова признали преступником, я понимаю, что мы можем с вами отдыхать в плане юриспруденции, потому что уже включается политика. Тогда возникает вопрос. Если Комитет по правам человека ООН вообще непонятная организация, то давайте тогда сэкономим и напишем письмо Кофе Аннану о том, что зачем нам тогда ООН, если каждый суслик себе агроном? Если Латвия не обязана ничего выполнять, то тогда давайте каждый сам за себя. Я так предполагаю.

Андрей Фефелов: Россия ничего не делает в этом плане?

Руслан Панкратов: Россия не может вмешиваться в дела…

Андрей Фефелов: …государств – членов альянса НАТО.

Руслан Панкратов: Альянса НАТО, ЕЭС. Хотя трудно сейчас предположить. На мой взгляд, зачем России было делать такие поступательные движения в плане Латвии или Эстонии во время сноса памятника Алеше? Ведь есть Брюссель. Если один из членов ЕЭС позволяет себе переделывать историю Второй мировой войны, прославляя нацизм, то не с Латвией и Эстонией надо разговаривать на эту тему. Пусть Брюссель с ними разбирается. Там очковтирательство такое, что может быть хоть кто-то как-то сможет воздействовать.

Андрей Фефелов: Брюссельская философия уравнять Гитлера и Сталина, СССР и нацистскую Германию.

Руслан Панкратов: Нет, Сталина они как раз порочат, но тех людей, которые были на стороне Гитлеровской коалиции, они прославляют – это были защитники свободы. Им назначаются какие-то льготы, дополнительные пенсии. Рассказывают, как они боролись за свободу. Концлагеря называют исправительными трудовыми лагерями.

Андрей Фефелов: Парадокс.

Руслан Панкратов: Только пончики не давали и кофе.

Андрей Фефелов: Когда-то советская Прибалтика была некой витриной советского мира, направленная на Запад. Туда ездили снимать фильмы про западный мир. Все это было очень респектабельно. В результате этой исторической драмы получилось, что сейчас Прибалтика это некая окраина западного мира, дыра, где происходят немного страшноватые вещи. Легионы СС там маршируют и возникает какая-то немного маргинальная во всех смыслах ситуация. Как к этому относятся латыши? Какое положение сейчас в Латвии? Что там вообще происходит?

Руслан Панкратов: Если раньше советская Латвия была лицом Советского Союза, то сейчас Латвия как раз зад Евросоюза. Отсюда все перспективы развития Латвии. Не нацисты, как таковые есть во всех странах мира. Мы бесспорно с вами видим эти маргинальные группы. Латвия единственная страна в мире, где к шествиям легионеров СС присоединяются члены правительства. Подчеркивая курс того, что это государственное.

Андрей Фефелов: Это делает Латвию хоть чем-то выразительнее. С одной стороны это страшно, но с другой стороны это создает какой-то, может быть и диковатый, но все же бренд. А в остальном сейчас хотя бы существует тема промышленности, темы около культурных явлений? Чем вообще нынешняя Латвия, кроме СС, себя может выделить?

Руслан Панкратов: Ничем. Помимо всего Латвия только и говорит, во всяком случае, политическая элита, что нет ни элиты, ни ума, ни дальновидности. Подгавкивать внешнеполитическому курсу заокеанского товарища, который идет даже вразрез политике Евросоюза, большого ума не надо. Гавкай и гавкай, раз разрешают, почему нет? Преданный хозяину.

О народе думать некому. Все думают, как заработать свои дивиденды, о чем мы с вами и говорили. Промышленность в принципе уничтожена просто априори. Остается банковская система, которая сейчас вся принадлежит шведской стороне. Люди сами выезжают в плане эмиграции – в Ирландию, сейчас и в Германию открылись ворота. Рабочие места, как таковые, сокращаются. Все сокращается. Я даже сейчас не могу вам сказать чем бы политическая элита могла бы гордиться, потому что за 20 лет независимости 54 млрд. долларов внешнего долга. Чем отдавать? Все разрушено.

Андрей Фефелов: Я недавно был в Литве и мне говорили местные жители, что сейчас основная проблема заключается в колоссальном росте тарифов по всем направлениям. Из-за этого дикое падение уровня жизни. Что происходит в Латвии в этом отношении?

Руслан Панкратов: Так это же общая глобальная политика. Понимаете, если мы говорим с вами о психотронном оружии, как таковом или о вопросах глобального порабощения, то вы знаете – есть три уровня. Сначала подкупают политиков, которые начинают брать в долг. То, что сейчас и происходит. Для Латвии это не пример, но бывают такие страны, где не покупается политика. Тогда наступает оранжевая революция, как таковая, чтобы убить эту страну. Если это не помогает, то приходят военные – это то, что мы видим с вами в Сирии, Ираке. Латвия сдалась на первом этапе. Вот она должна, а отдавать соответственно, нечем. Следующее предложение. Ребята, если вы все это потратили, а это ушло в какие-то дома, счета – единицы псевдо-элиты сейчас живут в Италии, Испании.

Андрей Фефелов: Коррупционная составляющая видна, она заметна?

Руслан Панкратов: Ее уже даже не боятся. Если мы говорим с вами о том, чтобы отличить богатого человека от нувориша, то это плохой тон кичиться своим богатством. В Латвии наоборот это признак хорошего тона. Нужно не просто показать, что ты чиновник, нужно всячески показать, что ты крайне богат и состоятелен, а все остальные должны быть внизу и это проявляется. Весь капитал уходит заграницу. Внутри Латвии очень мало чего осталось и никто в родную Латвию не собирается даже вкладывать. Я вам хочу сказать, что пока страшно.

Андрей Фефелов: Левое движение представлено? Насколько сильно оно пересекается с Русским движением? Что вообще происходит в этом отношении? Дело в том, что это сейчас довольно модный тренд, когда повышаются тарифы, когда возникает тема эксплуатации.

Руслан Панкратов: К сожалению, есть отдельные личности, но они слабы. Люди одурачены, люди боятся, они подавлены. Здесь же многофакторная система проработки и промывки мозгов. Вас начинают, не будем говорить может быть о суггестии, но манипулятивные техники через СМИ, через ТВ присутствуют. Они отравлены, им уже говорят, что «Кока-кола это хорошо». – «Да».

Правящая коалиция как-то ездила по деревням. Я всегда спокойно и даже более чем мирно отношусь к крестьянину, у которого есть свои 2–3 коровки и он пытается свое молоко продать, а продать некому. Приезжают к этому одурманенному человека и говорят: «Давай за нас проголосуй». – «Вы же там все воры и для меня ничего не сделали». – «Если ты за нас не проголосуешь, то здесь будут русские танки или Владимир Путин будет у нас президентом. Ты же не хочешь, чтобы здесь были русские танки? ». – «Нет, не хочу». – «Тогда голосуй за нас». Они это покупают и съедают.

Представляете уровень не то, чтобы образования, а уже какой-то образованности, мыслительного процесса. Ведь это происходит на любом уровне – любую бездарность возводят в ранг какого-то искусства. Ошибки в правлении, банковской системе превозносят как великий прорыв, «это вы не понимаете в искусстве».

Андрей Фефелов: У нас то же самое.

Руслан Панкратов: «Это не просто ситечко, а это ситечко с Запада».

Андрей Фефелов: Латышская интеллигенция, те люди, которые очень респектабельно себя чувствовали в СССР, как сегодня они себя выражают? Какие сегодня настроения? Существует ли какая-то переоценка ценностей или все-таки сбегают на Запад? Просто тупое движение в направлении Майями.

Руслан Панкратов: Тот, кто ближе к распилу бюджета и у кого есть возможность казнокрадства, может чувствовать себя достаточно хорошо, но все их дети все равно учатся на Западе. Те дети, которые учатся на Западе, моментально обрастают связями и их отравить на тему того, как было плохо в Советском союзе, становится намного тяжелее. В общем-то, они не возвращаются обратно, потому что реализовать себя, как специалисту в инженерии, строительстве невозможно. Чиновником да, но больше никак.

Насколько я могу судить, я не глубокий специалист в этой области, но латышская интеллигенция поднимается целыми семьями и уезжает – это Испания, Италия, Англия, в зависимости от языка. Если мы сегодня говорим с вами о латвийской, латышской интеллигенции или даже политической элите, то ей и взяться было не откуда. Потому что должна была эта пена выйти откуда-то. Посмотрите, они же все из Америки. Западники, Америка, Канада. Я не видел ни одного латыша из Сибири практически.

Андрей Фефелов: То есть это волна эмиграции?

Руслан Панкратов: Конечно, там они себя никак не реализовали и приехали, а здесь эта бездарность попадает на благоприятную почву. Давай, круши, не сложно. «Мы сейчас вас научим жить». Вы знаете, за океаном Родину очень классно любить. Почему вы ее не любили во время Советского Союза? Почему люди, которые высылались в Сибирь не у власти, они никуда не уехали своей Родины. Гавкать из-за океана, а потом приехать и учить нас жизни, конечно, это раздражает истинную интеллигенцию. Скажу вам более того, что в таком оголтелом национализме это некое, не то, чтобы быдлячество, а некая низость духа. Образованные люди понимают, к чему это все идет. Они сдержаны и понимают, что есть такая фраза: «Я люблю свою Родину, но ненавижу правительство». Они вычленяют это, знаете, как вера и религия, как институт. Они понимают, что есть родная земля, которую они любят и отдали бы за эту Родины все. Хотя есть люди, которые делают все, чтобы эту Родину загубить или продать, или распродать, что сейчас в общем-то и происходит.

Возвращаясь к теме тарификации. За долги отдает западный инвестор. Ни о каких духовных качествах или сантиментах речи идти не может, там только бизнес и это не его народ. Еще и тот народ, которые не пойдет бастовать ни за что.

Поэтому тарифы поднимаются на все, на ГМС и соответственно растет все – тепло, электричество. Непонятно почему растет, ведь себестоимость предположим электричества – у нас ведь есть ГЭС, которые еще в советское время были построены – может стоить 2 евроцента, а у нас стоит по 16–20 евроцентов. Откуда все это? Вода что ли в реке Даугавой (Западной Двине) подорожала? Что происходит? Происходит выжимание, из Латвии делают «банановую республику», некую базу НАТО, вы понимаете, что 800 км. до Москвы, со всей инфраструктурой, портами – это очень благоприятно, «бери – не хочу».

Андрей Фефелов: Участие латышей в каких-то коалиционных операциях НАТО. По этому поводу ходят какие-то слухи, разговоры? Насколько вообще вовлечены именно латышские подразделения в эти операции?

Руслан Панкратов: Есть, безусловно, и части НАТО. Я знаю, что сейчас идет контингентное расширение и в порту Лиепае сейчас собирается американская база.

Андрей Фефелов: Имелись в виду, латыши, которых туда увозят, поскольку они участвуют в том бремени, которое ложится на НАТО по оккупации?

Руслан Панкратов: Если мы говорим о тех людях, которые идут служить, то они наемники. Я знаю, что раздут аппарат. Прибалтийский военный округ был меньше, чем одно латвийское Министерство обороны. Все это раздуто. У нас может быть работает по 2 000 человек в Министерстве здравоохранения, а в Англии 14. Вот и сравнивайте, откуда это все берется.

Андрей Фефелов: Насколько велика зарплата латышского военного?

Руслан Панкратов: Точные цифры не скажу, но вероятно это около 1 000 евро. В тех списках, которые мне удалось посмотреть, Министерство обороны запросило почти 7 000 евро в год на одного солдата. На что мы говорим: «Ребята, мы просто тупо заходим в «Dolce&Gabbana» и то дешевле получается». Такое неприкрытое казнокрадство, что вообще люди ничего не боятся. Какие-то бронежилеты покупают, которые рвутся после первого переодевания. Некому контролировать, рука руку моет и все радуются почему-то.

Андрей Фефелов: Один мой знакомый политолог сказал, что США вместо того, чтобы сделать ставку на прибалтийские республики и сделать из них витрину западного мира для СНГ, сделали ставку на Грузию. Теперь идет стагнация в республиках Прибалтики, а Грузия получает колоссальные денежные вливания со стороны США. Что касается кредитов со стороны США, вообще помощи Евросоюза и Америки – насколько эта ситуация с Евросоюзом дает какие-то преференции? В чем это выражается? Только, что можно ездить?

Руслан Панкратов: Вообще трудно представить. Жизнь показывает, что декларируемое на бумаге или в газете и практика – это совершенно два разных мира, как белое и черное. Еврофонды на 80% не освоены, там можно построить дороги. Даже было, что наш уважаемый мэр Нил Ушаков говорил: «Есть же выделенные деньги для ремонта всех школ в Риге или во всей Латвии. Давайте отремонтируем, иначе эти деньги обратно уходят в Брюссель». У нас же у власти в Министерстве образования находятся националисты. Как же русский мэр будет ремонтировать школы в Риге? Нет, лишь бы только школы были не отстроены, лишь бы мэр этого не сделал. Понимаете насколько это низко, пусть вообще трава не растет, но только бы не он. В таком прекрасном мире мы и живем.

Андрей Фефелов: Руслан, а Русское движение в Латвии, если брать две составляющие. Первая – это политическое движение, как оно себя оформляет, в какие организации и какие действия, какая стратегия? Хотелось бы услышать про русскую интеллигенцию. Каким образом тот массив русской культуры, который, несомненно, является драгоценностью для всех нас, задействован в русской жизни внутри Латвии?

Руслан Панкратов: Слава Богу, он задействован и с каждой минутой он наращивается. Люди в прямом смысле начинают вставать с колен. Недавний референдум по поводу русского языка – ведь колоссальная пошла работа. Люди поверили, что они могут что-то сделать. Раньше никому ничего не надо было: «Моя хата с краю, ничего не знаю. Ничего вы не добьетесь». Я о своих именах и фамилиях это слышал 100 раз, но вот по капле, по капле и пошло.

Сейчас поднимается вопрос не гражданства. Если вы знаете, когда Латвия принимала свой Суверенитет при развале Советского Союза, то в договоре было написано, что она обязуется дать всем людям, которые живут на эту дату, дать равные права. Все согласились. Литва так не сделала, но Латвия начала выдавать гражданство по национальному признаку. Не тот, кто родился, а по национальности, то есть если ты латыш. Придумали там что-то – до 40-го года, какие-то даты там выдумали, в обход любой конвенции по правам человека – никого это не интересует и это продолжается до сих пор. Вроде они говорят: «Пойди и сдай экзамен». С обеих сторон могут быть дураки, но людям, которые там родились вы обещали на момент разделения определенные права – так дайте им эти права.

Андрей Фефелов: Дискриминация не сплотила русских?

Руслан Панкратов: Сплотила, конечно. Скоро будет референдум по безгражданству. Люди почувствовали, что уже хватит. Мы уже выучили их язык, мы уже знаем их культуру, мы отчасти ассимилированы, мы даже уже отчасти не те русские, хотя мы бережем свои корни. Хватит нам плевать в лицо! Мы вас не заставляем кушать блинчики с икрой, но, пожалуйста, хватит нам плевать в лицо. Надоело, правда. Я вообще не пойму чего они хотят. Хорошо, я знаю то и то, что вы хотите? У меня все время должно быть чувство вины. До каких пор?

Андрей Фефелов: Ведь это есть способ манипулирования.

Руслан Панкратов: Только так. Ты дурак, потому что ты дурак или виноват, только потому, что ты русский. Все мужики сволочи. Мы так очень далеко зайдем тогда. Дефиниции никакой. Конечно, людей это достало. Еще и на фоне кризиса. На фоне того, что кризис оказывается из-за русского населения. Надоело. Русская интеллигенция, которая проживает в Латвии – это огромный пласт людей – сейчас это движение возрождает. Сейчас у нас были Дни русской культуры в Латвии. Был огромнейший интерес, настолько огромный, что у меня даже была там директория «Дней русского кино» и я был вынужден перенести это в отдельную организацию, как мероприятие. Потому что люди так соскучились по аутентичности, по русской культуре, по песням, стихам, прозе. Все залы переполнены, две недели полный аншлаг. Давно такого не было, с разных уголков страны. «9 мая» было обычным праздником, а сейчас до 250 000 человек с разных регионов Латвии приезжает и это один из самых мощных праздников в Латвии, когда цветы просто мне по грудь и это огромная площадь. Конечно это шоу и нечто больше, чем отмечание простой даты.

Андрей Фефелов: Спасибо огромное.

Руслан Панкратов: Вам спасибо.

Андрей Фефелов: Руслан Панкратов, представитель Русского движения Латвии. В завершении такая ремарка – Россия должна быть свободной от комплекса вины, от комплекса неполноценности и только тогда мы нашим братьям, которые живут рядом в Латвии, сможем помочь и как-то повлиять на ситуацию. Мы должны соединиться. Всего доброго!