Иллюзия угрозы

Иллюзия угрозы

Андрей Кочергин об исламизации России и духовной твердости на пути православного христианина

Последнее время в масс-медиа муссируется тезис о предстоящей или возможной перспективе исламизации России. Термин «исламизация России» для меня чудной, потому что я не вижу ни одной причины для возникновения даже самой перспективы подобного события.

Что бы это означало с религиозной точки зрения? Означало бы то, что джихад, который исламские фундаменталисты вполне активно ведут у нас на Кавказе, да и по всему миру, конкретно на территории России одержал победу. Дело тут даже не в том, что какие-то военные действия увенчались успехом, а в том, что – назовем по-советски – религиозная пропаганда ислама переубедила русский православный народ в том, что он шел неправильным путем и он принял ислам. Я даже комментировать не буду.

Если это произойдет, то тогда мы не русский народ, а куча тряпок. Огрызки от тех богатырей, которые всегда были честью и славой русского народа, тех православных воинов, которые создали эту империю. Даже поразительно, как мы можем это сделать? Как мы можем это себе позволить? Вряд ли.

Тут несколько видится даже не то, что люди говорящие подобное свято верят в то, что может произойти. Слабоумных видимо не очень много. Дело в том, что потеряв именно Веру Христову, либо понимание того, что же именно она означает, отшельмовано атеистами, выдергивающими из контекста Ветхого Завета какие-то фразы. Понимая, что псевдоязычество – это продукт сегодняшнего дня, сделанный какими-то изобретателями новой религии и доверия к нему никакого.

У экстремистки настроенной молодежи ислам вызывает уважение в силу того, что он является религией, говорящей о борьбе за свои убеждения. Это правда. Относиться к этому надо с пониманием и у каждого человека свой выбор. Тут есть один концептуальный вопрос. Возможно, что ваш дед воевал во Вторую мировую войну. Мой дед воевал в Первую мировую войну и он Георгиевский кавалер, я православный казак в восьмом поколении и мой пращур Фомка Кочергин даже в истории просиял. Как я могу предать Фомку Кочергина? Если же мы не имеем никакого родства с теми людьми от кого произошли, тогда мы можем быть кришнаитами, буддистами, адвентистами, баптистами или искать какие-то ответы в исламе. Если же мы помним кто мы, то нам это не грозит. У нас все в порядке. Все грозит атеисту – человеку, сражающему против Бога, опять же по Апостолу Иакову: «Даже бесы верят в Бога». Отрицая его – Бога – мы по сути дела отправляем религиозные проявления.

В этой связи мне бы хотелось уточнить свои слова неким диалогом, который я слышал по радио. В нем участвовал муфтий Пермского края, который говорил, что он муфтий уже 13 лет и за это время в ислам пришло не более десяти человек, подавляющее большинство из которых были женщины, вышедшие замуж за мусульман и при этом бывшие атеистками.

Говорить об обвальном переходе русских в ислам было бы, наверное, неверно, но и отрекаться от этого тоже было бы неправильно. Потому что я однажды видел видеозапись, где русский парень с бородой и горящими глазами говорил, что зовут его Сулейман, что в переводе на русский «раб Божий» и что именно в исламе он нашел ответы на все вопросы, которые искал. Вы знаете, такое отступление от генетических родовых корней рождает в человеке ожесточенность, потому что не было большего изувера по инквизиции, чем Торквемада – крещеный иудей, который сжигал людей. Здесь отступление от веры своих отцов моментально вызывает в жизнь то самое ожесточение, которое и есть те плоды, по которым мы узнаем то самое дерево. Что же за дерево там такое?

Совершенно не сторонник призывать кого-то в церковь или гневно требовать отказа от своих верований, которых церковь не признает. Пусть у каждого из нас останется та самая свобода, которую Бог дает нам для того, чтобы реализовав ее, мы дали Богу ответ. Кто мы? Выдержали мы тот экзамен, который называется жизнью физической? Чтобы по нашей вере на Страшном суде был дан самый главный ответ о состоятельности либо погибели нашей души. Меня поражают люди, которые живут так, будто они будут жить вечно.

Православный человек не боится ничего, потому что он даже уйдя страшной смертью, идет к Богу, а мученики все обретаются в раю. При всем этом ожидание смерти, как некоего позитивного окончания нашей жизни – это несколько легкомысленное отношение к тому, что происходит. Потому что никто не знает кто/куда попадет и только один разбойник, висевший на соседнем кресте, доказано попал в рай.

Поэтому мы не знаем, что мы обретем. Прекрасно, что имея нашу религиозность, наши православные мировоззрения, мы понимаем, что мы стоим в одном строю с теми поколениями русских солдат, которые под православными знаменами обрели ярчайшую военную историю цивилизации. Нам ничего не грозит. Никакая исламизация России нам не грозит, если мы – русские люди. Любые испуги, страхи – это все оружие дьявола. Оно нам не присуще. Люди, пугающиеся этих страшилок, врут себе или пытаются врать нам. Думаю, что все это напускное.

Хочу сказать очень важную вещь. На протяжении столетий русские люди жили бок о бок с мусульманами. Жили дружно. Сколько сыновей России мусульман просияло в ее истории? Сколько этих сыновей положило свои головы во время Второй мировой войны? Поразительно, но почему они не вспоминали, что стоят в одном строю с геулами и кафирами, почему тогда они были братьями? Отвечу. Потому что мы были страной и потому что был порядок.

Мое глубокое убеждение, что единственное решение национального и межрелигиозного напряжения в сегодняшней России – это обретение порядка, истинной государственности и имперского духа в стране с гордым именем Россия. Это снимет все вопросы и мы снова будем одной семьей.

Я буквально слышу вопросы: реально ли я верую в это? Верю в это абсолютно. Чем красивее несбыточная мечта или идея, тем больше сил нужно положить на ее воплощение, тем больше вероятность того, что грязными руками эту идею в жизнь не воплотить. Значит с каждым шагом, с каждым новым днем все ближе к Богу, все чище, все собранней, все дисциплинированней. Внутренняя дисциплина и чистота рождает чистоту внутреннюю и внешнюю – это очень просто.