Истребление малого бизнеса

Как известно, среди «проклятого» наследия сталинизма, с которым всеми силами борется нынешняя правящая тусовка, среди этого проклятого наследия существует и малый бизнес.

Я напомню, что при «проклятом» тиране Сталине в 38-м году, во время диктатуры пролетариата и хуже того в разгар большого террора, малый бизнес, который тогда назывался промкооперацией, производил 6% промышленного производства нашей страны. Малый бизнес (промкооперация) включал в себя два полноценных научно-исследовательских института не по нынешним меркам, где табуретка, секретарша и профессор (причем предметы перечисляются в порядке снижения их значимости для процесса), а полноценный НИИ по формальным нормам того времени со штатом, с объемом работ и так далее.

Телевизоры в конце 30-х годов в нашей стране выпускал малый бизнес, радиолы ‒ выпускал малый бизнес. В военно-промышленном комплексе работал, в том числе малый бизнес. В целом малый бизнес был глубоко интегрирован в систему до той степени, что малые бизнесмены, работавшие ради своей прибыли получали ордена и висели на Почетных досках. При этом им назначались планы, действительно, с повышенными ценами, но если они не хотели выполнять план, то они могли работать и вне плана, сами по себе.

Это дело ликвидировал Хрущев, который устроил «бросок в коммунизм». И сейчас, вслед за товарищем Хрущевым, идет наше замечательное государство: с 1-го января этого года, резко, с 12-ти до 32-х тысяч рублей повышены обязательные социальные взносы, которые платит малый бизнес. Это резкое повышение привело к тому, что малый бизнес, который был честный и который был низкорентабельный, он утратил смысл легальной работы. Для него стало убыточным или бессмысленным работать официально или легально. Кто-то ушел в тень, кто-то просто закрывается.

Сводки напоминают хронику военных действий. На 1-е февраля этого года 140 тысяч малых предпринимателей заявило о своем закрытии и закрылось, закончило процедуру закрытия. Она сама по себе сложная, у нас открыть предприятие ‒ просто, а вот закрыть ‒ вы только попробуйте. На середину февраля закрытых было уже 207 тысяч предприятий. И это не конец, потому что соответствующие органы забиты соответствующими заявлениями.

Конечно, часть этих предприятий была «не живая». Конечно, часть этих предприятий была низкорентабельная, но вы знаете, низкорентабельная деятельность ‒ это все равно деятельность. Малый бизнес нужен потому, что это самозанятость. Не потому, что он обеспечит рост ВВП в 2,5 раза и каждому гражданину по квартире, нет. Он обеспечивает самозанятость ‒ это борьба с безработицей. Та самая власть, которая постоянно говорит: «Малый бизнес ‒ это наше всё, это основа российской экономики. Вот планы, по которым мы будем увеличивать долю малого бизнеса в экономике», эта самая власть уничтожает этот самый малый бизнес.

Если кто-то еще верит нашим уважаемым руководителям, откройте малое предприятие и пойдите, поработайте. Я вас послушаю через полгодика... вернее, я вас послушаю через год, если вы еще сохраните бизнес, потому что через полгодика вы в основном будете говорить преимущественно матерными словами, а я это и так слышу каждый день от совершенно невинных людей, которые правильно относятся к нашему (многими все еще уважаемому) руководству.

Зачем устроен этот геноцид малого бизнеса? Как всегда ‒ из самых лучших побуждений. У нас пенсионные проблемы. Зачем же решать пенсионные проблемы? Нужно повысить взносы для малого бизнеса и пусть он даст казне 40 млрд. рублей. Для сравнения: дыра в Пенсионном фонде ‒ это несколько сот миллиардов рублей, она плавает у разных пропагандистов от 400 миллиардов до 1 триллиона. В любом случае, 40 миллиардов ‒ это не те деньги, которые могут хотя бы на что-то повлиять.

Я забыл сказать, что одновременно с этим на малый бизнес «повесили» очень серьезное усложнение ведения бухгалтерского учета. Их издержки выросли не только потому, что они вынуждены больше платить, но еще и потому, что они должны теперь больше тратить на бухгалтера. Естественно, мысли об объединении бухгалтерского учета с налоговым никому даже в голову не приходят. Зачем стараться ради какого-то населения, ради каких-то предпринимателей?

Вторая замечательная вещь, которая связана с Пенсионным фондом, заключается в том, что Фонд национального благосостояния, который весь вывезен за границу, вложен в ценные бумаги иностранных государств, ‒ вы знаете, это очень логично. Как сказал вице-премьер господин Дворкович много месяцев назад. Он сказал, вполне официально, что Россия должна платить за финансовую стабильность США. И все эти несколько месяцев он остается вице-премьером, причем не США, а Российской Федерации. Для меня это некоторый нонсенс, некоторая катахреза ‒ так не бывает! Но таково наше правительство. Я думаю, что товарища Медведева это устраивает. Наверное, он думает примерно также как и товарищ Дворкович. В соответствии с этим мы платим за финансовую стабильность и Европы и США.

Почему я говорю именно о Фонде национального благосостояния? Подумаешь, два триллиона рублей из шести, которые валяются без движения в федеральном бюджете ‒ какие мелочи! Но когда создавался Фонд национального благосостояния, ведь это издевательское название было придумано не из садизма. Даже не из мазохизма. Оно было придумано потому что предполагалось, и официально было зафиксировано во всех документах, что целью Фонда национального благосостояния является «затыкание дыры» ‒ покрытие дефицита Пенсионного фонда, когда этот дефицит появится. То есть это была такая «подушка безопасности», о которой бесконечно говорят.

И когда в Пенсионном фонде возникнет дефицит, мы не будем гробить экономику, мы не будем повышать налоги, мы не будем безумно повышать обязательные социальные взносы, превращая граждан Российской Федерации в вынужденных преступников. Нет, у нас есть «подушка безопасности», которой мы будем покрывать этот дефицит в течение года или двух, или сколько нам понадобится для того, чтобы грамотно, спокойно, без нервов, без истерик переформатировать пенсионную систему, чтобы обсудить это со специалистами, обсудить это с обществом. Всем все разъяснить и спокойно, нормально, как это и положено провести соответствующие изменения. Если эти изменения будут невыгодными для общества, то объяснить обществу: что и зачем с ним делается.

У нас все делается наоборот. У нас устраивается дикий раскордаш. У нас устраивается дикая истерика. Правила пенсионного обеспечения меняются так, что сами соответствующие ведомства не знают по каким нормам они выписывают пенсию и постоянно путаются в «показаниях». Их грешно в этом обвинять, потому что последний раз правила менялись в прошлом году. Я думаю, что они изменятся если не в этом году, то в следующем точно. В условиях этого хаоса мы видим в том числе обязательные социальные взносы, которые для нас с вами задраны до 35% и для большинства населения страны ‒ это непосильно высокий уровень. Налоговая нагрузка на фонд оплаты труда ‒ 39,2%. Если вы ‒ бедны или хотя бы часть среднего класса, нижняя, то вы просто не можете платить. Это запретительно высокий уровень. Часть людей, которые не выдерживают этого давления, искусственно делают преступников. С моей точки зрения это преступный закон.

Малому бизнесу тоже повышают обязательные социальные взносы, тем самым даже не делая его преступником, а истребляя его; а часть этого бизнеса ‒ обратно загоняя в тень, делая его преступников. Ради чего? Почему? Да просто потому, что не хочется целевым образом использовать средства Фонда национального благосостояния. Деньги, предназначенные для российских пенсионеров и российского общества в целом, правительство предпочитает использовать для поддержки финансовой системы наших стратегических конкурентов. А когда создадут Российское финансовое агентство, то я думаю... конечно, это официально оспаривается, но очень сложно переубедить специалистов в том, что Российское финансовое агентство создается не для воровства, а для того, чтобы более грамотно использовать средства федерального бюджета.

Знаете, здесь концы с концами никак не сходятся. Мы об этом говорили. Я хочу зафиксировать, что использование средств, предназначенных для пенсионеров на поддержку западных финансовых систем ‒ это не просто глупость, это не просто действие, которое более всего напоминает измену родине, это действие, которое напоминает тягчайшие бюджетные преступления ‒ не целевое использование бюджетных средств.

Понимаете, деньги были выделены для покрытия дефицита Пенсионного фонда, а тратятся они для других целей. Если бы это применялось в отношении 100 рублей или даже 1 миллиона рублей, то участники этого процесса, может быть, и не сели бы в тюрьму, но расстались бы с должностями и пошли бы под суд. Дальше их, конечно, оправдали бы, потому что это преступление против общества, а не против конкретных граждан и связано, скорее всего, с личным обогащением, а такие преступления у нас, насколько я могу судить, поощряются. Но, тем не менее, эти люди были бы так или иначе, скорее всего, наказаны. А люди, которые это делают с двумя триллионаи рублей, они в почете, они лучшие министры финансов. Они уважаемые чиновники, их носят на руках и сдувают с них пылинки. Они делают «важное правильное дело» ‒ они способствуют уничтожению малого бизнеса.

Дорогие друзья, а вы уверены, что это ваше государство? Вы, правда, думаете, что это ваша страна? Вы всерьез думаете, что Конституция и даже Уголовный Кодекс РФ в книжных магазинах должны стоять на полке «Юридической литературы», а не «Научной фантастики», которая фэнтези? Вы, правда, так думаете? Тогда удачи вам ‒ идите и занимайтесь малым бизнесом! Я желаю вам успеха и прозрения.

Всем остальным нужно задуматься, а что делать с «взбесившимися принтерами», чтобы они начали исполнять свои служебные обязанности? Потому что у меня такое ощущение, что слова на них больше не действуют, а до выборов далеко.

Давайте подумаем вместе. Спасибо.