Кипрский нокдаун

Здравствуйте! Мы продолжаем цикл программ от аналитического отдела «День-ТВ» и сегодня мы поговорим о так называемом 84-м субъекте Российской Федерации ‒ острове Кипр.

Какие бы решения не были приняты на стартовавшем 21-го марта в Москве двухдневном совместном заседании правительства России и Еврокомиссии, чем бы вообще не закончилась для России кипрская история (а закончится она в любом случае невесело и нескоро) все может оказаться намного хуже, если Кремль не сделает самые нелицеприятные выводы из Кипрского кризиса. Нелицеприятные для себя, кипрского руководства и европартнеров ‒ Великобритании, Германии, Франции.

Вывод первый. Кипр ‒ этот офшорный «остров Чунга-Чанга», этот 84-й субъект Российской Федерации, похоже, «утонул». Банковская система страны уже в дефолте. На очереди суверенный дефолт. Любые чисто финансовые, а тем более спорадические действия по спасению кипрских банков уже бессмысленны. Согласившись за спиной Москвы с готовым решением европейских властей «постричь» все виды депозитов в кипрских банках, внеся соответствующий закон в парламент, сделав все это ‒ кипрское руководство своими руками, напрочь убило доверие к островным банкам и их регуляторам. Доверие к самим киприотам, как со стороны ЕС, так и со стороны России также находится в области отрицательных величин.

Россия крупно попала. Время подвести предварительный подсчет потерь. Конфискационный налог на депозиты, который сделал бы в одночасье обедневшие примерно на 3 млрд. евро российские структуры эфемерными собственниками подконтрольных евро ЦБ кипрских банков ‒ это еще цветочки. Примут, в конце концов, или нет такое решение, но сразу после разморозки депозитов местные регуляторы будут вынуждены вводить разнообразные и возможно достаточно долговременные ограничения на платежи с Кипра, в том числе и движение средств по корсчетам в местных банках. Иначе массированный отток средств мгновенно сметет банковскую систему островного государства.

Первые три дня российские денежные власти и представители госбанков трусливо приукрашивали ситуацию. Утверждая, что в кипрских банках якобы лежат по преимуществу деньги «серых» частных вкладчиков. Лишь 20-го марта в интервью «Интерфаксу» и ряду европейских СМИ премьер Медведев признал, что на Кипре блокировано большое количество счетов российских госструктур. Но и это далеко не все.

Вообще кипрские офшорные компании непосредственным образом включенные в корпоративные ткани отечественной экономики неотделимы от кипрских банков. Так что под ударом островного кризиса оказываются авуары и расчетные схемы не только госкомпаний и госбанков, но также и крупнейших частных банков, промышленных холдингов и ‒ что самое опасное ‒ финансовая инфраструктура российской внешней торговли. В таком заторможенном виде кипрская офшорная империя станет уже не благом, а обузой для российского бизнеса. Перенаправление финансовых потоков банков и компаний, включая формирование новых схем рефинансирования внешней торговли, займет время и неизбежно приведет если к не системным сбоям, то к существенному удорожанию импорта и экспорта.

Наконец, Кипр ‒ крупнейший поставщик инвестиций в российскую экономику и крупнейший офшорный оператор, обслуживающий финансовые потоки, что направляются из нашей страны вовне. По сути, прямое продолжение ее банковской системы, вынесенный за пределы страны, Российский расчетный центр. Его временная разбалансировка, а тем более остановка, согласно ряду экспертных оценок, может вызвать экономические потери в размере до 2% ВВП нашей страны. Эти потери, так или иначе, придется компенсировать за счет федерального бюджета, за счет корпоративных средств и роста внутренних цен, причем отнюдь не только на импортные товары.

Вывод второй. Кипрский нокдаун ответственные российские инстанции ‒ Минфин, ЦБ, Росфинмониторинг, Служба внешней разведки, госбанки и госкомпании ‒ банально прощелкали. Провалив переговоры с киприотами в ноябре 2012-го года «денежные» власти благополучно забыли об этой проблеме. Когда же грянул гром, премьер Медведев не нашел ничего умнее, кроме как пригрозить киприотам расторжением договора о двойном налогообложении. Кто-то должен будет за все это ответить. Кого-то в верхах назначат «козлом отпущения». Надо понимать, решение еврогруппы и евротройки сугубо политическое. Иначе, зачем бы власти Европы стали рисковать устойчивостью и так слабеющих банковских систем Испании, Португалии и Италии, а также торговыми отношениями с Россией и Украиной, которые тоже крупно вложились в Кипр, а заодно и стабильностью евро? Им проще было бы дать киприотам эти несчастные 17 миллиардов.

Европейский демарш своим острием направлен именно против России. Нельзя, однако, исключать, что предпринят он не только ради того, чтобы «натянуть нос» Путину. Уже сегодня ряд экспертов высказывают мнение, что «легкая» банковская паника, в ходе которой вкладчики Италии, Испании и Португалии переложат средства с депозитов в долговые облигации своих правительств, Европе как раз не повредит. Возможно, предпринимаемые Кипром «пожарные» меры по мобилизации денег и ликвидных активов во спасение четырех крупнейших островных банков сработают. Возможно, нет.

В этом случае за спасение государственных и окологосударственных авуаров на Кипре, а также привязанных к этому злосчастному острову российской офшорной, инвестиционной и внешнеторговой инфраструктуры, России будет предложено уплатить Европе определенную цену. Причем, вероятно не только кэшем, но также и позициями в сфере добычи и экспорта энергоносителей вообще торговли со странами еврозоны. Такое решение Кремль не вправе просто доверять финансовым чиновникам ‒ это вопрос дипломатии, вопрос отношений с государствами и институтами, чьи руководители целенаправленно подстрекали киприотов к конфискации российских активов.

Кипрский кризис должен заставить Москву существенным образом пересмотреть отношения с основными европейскими центрами силы ‒ Брюсселем, Берлином, Парижем и Лондоном.

Вывод третий. На случившееся не стоит обижаться. Не обижаются же дорогие россияне на последнее советское правительство, заблокировавшее в январе 92-го все валютные счета участников внешнеэкономической деятельности во Внешэкономбанке; на правительство Ельцина и Гайдара, которое через считанные месяцы, по сути, конфисковало многомиллиардные накопления нации в Сбербанке; на «денежные» власти 98-го, допустившие после октябрьского дефолта (назовем это помягче) пропажу депозитов в российских банках и клиентских средств в тогдашних олигархических банках примерно на 1 млрд. долларов.

Равно не стоит и российским властям «держать сердца» и на авторов кипрского кризиса за то, что одни предали, другие кинули, а третьи не предупредили. Ведь Германия не обижается на введение евро, из-за которого ее граждане вскоре стали на четверть беднее. Предательства, как понятия, не существует. Это только бизнес, ничего личного.

Просто следует извлечь урок.