Кто заказчик кипрского кризиса?

Добрый день! Кипрская экспроприация может аукнуться России банковским  кризисом и перебоями с финансированием Сочинской Олимпиады.                                             

«Пока мы здесь сидели, – заявил премьер Дмитрий Медведев, завершая свою речь на съезде Российского союза промышленников и предпринимателей 21 марта, – Кипр окончательно отказался  вводить налог на депозиты». Участники съезда разразились аплодисментами и криками «ура». Как выяснилось буквально на следующий день, олигархи и Медведев несколько поторопились. 22 марта парламент Кипра принял конфискационный закон такой жесткости, что первоначальные кипрские предложения о менее чем 10-процентной «стрижке» показались Москве леденцами. Правительство островного государства получило право замораживать безналичные платежи и лимитировать снятие наличных принудительно, оформляя остатки средств на счетах в депозиты. Все международные банковские операции запрещены. Ограничения эти рассчитаны, по всей видимости, на период от нескольких месяцев до нескольких лет. А размер налога на депозиты свыше 100 тысяч евро может достичь зубодробительных 80%.

Учитывая, что до половины из примерно 70 миллиардов кипрских депозитов и примерно 40 миллиардов остатков на корсчетах в кипрских банках так или иначе имеют российское происхождение, можно судить о масштабах предстоящих потерь отечественных компаний и физлиц от проводимой под диктовку Брюсселя реструктуризации банковской системы острова. Один из двух крупнейших банков – «Cyprus Popular Bank» – планируется обанкротить. Возврат значительной части депонированных там средств не имеет перспективы.  Второй – «Bank of Cyprus» – будет реструктурирован. В него киприоты собираются влить часть бизнеса «Cyprus Popular Bank». По логике нового конфискационного закона, до трети объемов зависших в нем авуаров российской нефтяной и металлургической промышленности, торговли и IT-отрасли также можно считать безвозвратно потерянными.

Наконец, от двухнедельной блокировки расчетных и корреспондентских счетов и, как следствие, паралича платежей через Кипр российские экспортеры и импортеры уже понесли значительные и невосполнимые убытки. А общие потери из-за прекращения деятельности кипрского расчетного и трансакционного центра вкупе с расходами на аварийную перекоммутацию платежных схем, вероятно, будут сопоставимы с потерями депозитных и приравненных к ним дерзновенной волею кипрского руководства расчетных средств.

Уже на следующий день глава госкорпорации Внешэкономбанк Владимир Дмитриев заявил о планах помощи кипрским офшорам российских компаний, пострадавших от ограничения движения капитала. По сведениям знакомых с ситуацией сотрудников ВЭБа, речь идет прежде всего об операторах сочинской олимпийской стройки, чьи сделки оказались заморожены. Банк России, по слухам, обсуждает вопрос о возврате ряду российских кредитных организаций, чей бизнес дестабилизирован действиями кипрских властей, части депонированных ими в ЦБ средств обязательного резервирования. Ничего подобного не случалось с 98-го года. Воистину, участники съезда РСПП аплодировали не тому, чему следовало бы.

Не то чтобы российские инстанции после провала официальных переговоров с Никосией две недели сидели сложа руки. Если верить слухам, циркулирующим в российском банковском сообществе, начиная с 16 марта, когда киприоты заблокировали счета, самым важным для России человеком на острове стал Андреас Артемис, президент «Bank of Cyprus». Говорят, только за четверо суток после того, как островной парламент вотировал план спасения банковской системы от дефолта, Артемис через филиал своего банка в Лондоне сумел вывести из-под носа местного правительства весьма значительную долю российских депозитов и транзитных денег, зависших в обоих подлежащих реструктуризации банках. Это несколько разрядило ситуацию для России. Но 26 марта банкира и его ближайших сотрудников вынудили уйти в отставку.

Ловушка, казалось бы, захлопнулась. Однако, как обнаружилось уже в четверг, 28 марта, это была не точка, а все же запятая. Как транзитно-расчетный центр, Кипр заработал в привычном режиме. Средства, завозимые на Кипр после 27 марта, выпускаются со счетов в кипрских банках без каких-либо ограничений. Одновременно ЦБ и Минфин Кипра объявили, что платежи, зависшие в других банках, кроме «Bank of Cyprus» и «Cyprus Popular Bank», размораживаются по результатам эксклюзивных соглашений на индивидуальной основе. Здесь и кроется ответ на волнующую деловую прессу загадку: отчего российское руководство, которое так бурно отреагировало на первый, сравнительно мягкий вариант разрешения кипрского кризиса, предлагавшийся Никосией, встретило полным молчанием во много раз более свирепый конфискационный закон 22 марта.

ЦБ, российские банки и компании ведут закулисный торг с островным руководством об условиях размораживания транзитных средств и депозитов. На кону, в частности, судьба «Russian Commercial Bank», дочки ВТБ, с активами в 14 миллиардов евро и депозитами еще на 2 миллиарда. В Москве явно боятся повредить успеху этих переговоров, а потому отвели душу, организовав в отместку мощную атаку на германские некоммерческие организации, действующие в России.

 Пока на европейском финансовом рынке рассеивается пыль, поднятая обвалом кипрской банковской системы, пока международные инвесторы переваривают злорадные обещания представителей германского розничного гиганта «Commerzbank» о том, что банкротство Кипра обойдется им в 100 миллиардов евро, время поразмыслить, ради какой политической цели Еврогруппа и Евротройка одним выстрелом убили кипрскую офшорно-банковскую индустрию. Привычный расклад сил в евроинститутах меняется. Германия, продавившая максимально жестокий вариант разрешения кипрского кризиса, поступательно усиливает свои позиции при все более явной поддержке США. Администрация Барака Обамы явно интригует против Великобритании, еще недавно игравшей ключевую роль в формировании финансовой политики Брюсселя. Начатая в прошлом году совместная с США борьба с офшорами, похоже, выходит англичанам боком.

Некогда британская колония, затем часть британской офшорной империи, Кипр, обрушившись, серьезно задел и лондонский Сити. Символично, что через четверо суток после выхода кипрского конфискационного закона Банк Англии заявил о нехватке антикризисных резервов британских банков в размере 25 миллиардов фунтов стерлингов, что составляет 38 миллиардов долларов. Зато США, кажется, преисполнены решимости не столько расширить собственную налоговую базу за счет прячущих активы в офшорах американских граждан, сколько поставить под контроль финансовые потоки всех крупных стран J20, широко использующих льготные юрисдикции. Для этого нужно уменьшить число таких юрисдикций до поддающегося управлению минимума. Наряду с Кипром, жертвами ФАТФ – формально межправительственной, а реально находящейся под безраздельным контролем ЦРУ организации – уже стали такие оазисы налоговой оптимизации, как Швейцария и Каймановы острова. Но пока только на Кипре резидентам тамошнего российского внутреннего офшора было организовано показательное кровопускание.

Под угрозой аналогичных конфискационных атак и раскрытия конфиденциальной информации офшорных резидентов вынуждают менять привычные, но стремительно утрачивающие герметичность безналоговые юрисдикции на две-три привилегированные. Те, которые находятся под неусыпным приглядом американских спецслужб. Под давлением ЕЦБ и Еврогруппы уже оказались такие льготные юрисдикции, как Латвия, Люксембург, Мальта и Нидерланды. Цели США удачно совпали с интересами франко-германского ядра Европейского союза. Показательная ликвидация кипрской экономики в обмен на финансовую помощь – это недвусмысленное предупреждение властям Италии, Испании, Португалии и Греции о последствиях несоблюдения рекомендаций Еврогруппы и Евротройки касательно сокращения бюджетных расходов и увеличения налогов, а также массированной приватизации, в которой по ходу заинтересованно участвуют ведущие американские банки, например, «Goldman Sachs». И, разумеется, сигнал всем им, что Германия никого более не намерена спасать за свой счет.

Считается, что именно эту жесткость в отношении периферийных европартнеров, не желающих на фоне долгового кризиса снижать свой достигнутый на заемные деньги уровень жизни, федеральный канцлер Ангела Меркель планирует использовать как один из главных козырей в преддверии сентябрьских парламентских выборов. Если это так, то фрау канцлерин сильно рискует. Рискует не столько резким ухудшением российско-германских отношений из-за деструктивной роли Берлина в кипрском кризисе, сколько эскалацией банковских кризисов в тех же Италии, Испании и Португалии, а также паникой в статусных офшорных юрисдикциях, в том числе и континентальных.  Ведь может настать день, когда германским компаниям и банкам придется извлекать свои зависшие миллиарды из офшорных финансовых нор точно так же, как сегодня это делают российское государство и российские компании.