1605
Здравствуйте! Мы продолжаем обсуждать ТОП 5 политических трендов 2012 года.
Отличительной чертой настоящего оппозиционера Станислав Ежи Лец называл обычай поднимать тосты «За счастливую жизнь» держа ножку бокала не пальцами, а в кулаке, стиснутом от ненависти к правящему режиму. Трудно сказать насколько следовали завету великого юмориста российские оппозиционные лидеры, уничтожившие целый бассейн дорогого шампанского в ходе новогоднего перформанса в концертном зале «Барвиха Luxury Village». Туда ведь можно было попасть, приобретя билет по цене от 90 тысяч рублей. Однако и без того уже очевидно, что феерическая история столичной несистемной оппозиции, какой мы ее знаем, на этом торжественном событии закончилось.
И этим искрометные, но бесславные «похороны» обозначили четвертый по счету политический тренд ушедшего года:плановый крах нынешней популяции лидеров внесистемной оппозиции, а также неизбежность смены ее идеологического драйвера.
Несистемная оппозиция, наделавшая в прошлом году так много медийного шума, оказалась одним из лучших (если не сказать премиальным) по качеству, политтехнологическим проектом Кремля. Удивительной, нигде в мире не виданной особенностью российской несистемной оппозиции является принципиальное (можно даже сказать системное) отсутствие у нее признанного лидера, а это значит, что его не просто нет, а вообще никогда не будет.
Чтобы это понять, достаточно, во-первых, вспомнить историю о том, как признанный, казалось бы, лидер Болотной – блоггер и инвест-активист Алексей Навальный в грозном декабре 2011 года изящно уклонился от выдвижения своей кандидатуры на пост президента Российской Федерации. А во-вторых, просто прочитав вслух, медленно, с выражением, как детскую сказку перед сном, объективный отчет «Коммерсантъ FM» о последнем заседании Координационного Совета оппозиции 21-го января.
Более того, несистемная оппозиция принципиально и, опять-таки можно сказать, системно расколота. О том, как шли многоэтапные выборы в КС, как боролись друг с другом под ковром клан Навального и клан Немцова-Касьянова, какими шипучими интригами все это сопровождалось – об этом уже написаны горы статей. Удивительно или наоборот закономерно, что в рядах оппозиции не оказалось не то, чтобы ни одного морального авторитета – там нет вообще ни одного известного всей нации человека. Кроме разве что кусающегося шахматиста Каспарова.
Кризис лидерства в оппозиции очевиден, если измерить ее еще недавних, таких шумных фронтменов – Навального, Немцова, Чирикову, Яшина, Удальцова и прочих – меркой подлинных национальных оппозиционных лидеров ХХ и начала ХХI столетия. Махатма Ганди, после смерти которого, как однажды отметил президент Владимир Путин: «О демократии уже и поговорить стало не с кем». Нельсон Мондео, Лех Валенса, Аун Сан, Далай-лама – мы заведомо выносим за скобки их политические цели. Просто отметим – это харизматики, это люди, способные на поступки, снискавшие им огромное моральное влияние среди соотечественников.
Как выглядят на их фоне российские оппозиционеры? Чем они прославились? Общественным и гуманитарным подвижничеством? Нет. Быть может, российские оппозиционеры приобрели свой моральный авторитет, потому что пострадали за свои убеждения, были репрессированы государством? Едва ли.
Да, действительно, из сорока членов Координационного Совета оппозиции восемь человек подверглись уголовному преследованию. Но главный вопрос: за что и чем конкретно это для них обернулось? Удивительно или наоборот закономерно, что по событиям на Болотной площади 6-го мая прошлого года ни один из лидеров протестного движения на протяжении многих месяцев даже не проходил по соответствующим уголовным делам.
Только перед очередным так называемым Маршем миллионов 12-го июня у лидеров оппозиции – Алексея Навального, Сергея Удальцова, Ильи Яшина и Ксении Собчак – прошли обыски по Болотному делу. Однако никто из них, кроме Удальцова, так и не стал фигурантом уголовного расследования по фактам собственной оппозиционной деятельности. Зато обвинение по органичной для лидеров ст. 212 УК РФ «Массовые беспорядки» предъявлены рядовым участникам Болотного митинга. Причем лишь некоторые были активистами тех или иных оппозиционных движений.
Кроме того до сих пор лидеры оппозиций – Навальный, Немцов, Удальцов, Яшин – так и не сумели ответить на постоянно задаваемый им в блогах вопрос: почему рядовые участники майского флеш-моба сидят за решеткой, как Леонид Развозжаев и Леонид Лебедев, либо бегут из страны, как несчастный Александр Долматов, а лидеры протеста на воле и чувствуют себя вполне уверенно?
Апофеозом стала прошлогодняя октябрьская история, когда тот же Лебедев, помощник лидера левого фронта Удальцова, был задержан, а потом и арестован. Однако сам Удальцов в очередной раз отделался подпиской о невыезде. Свои 240 часов обязательных работ Удальцов получил по приговору Ленинского суда города Ульяновска не за организацию массовых беспорядков, а за бой и столкновения с хрупкой барышней, прикремлевской активисткой Анной Поздняковой.
Дело «Кировлеса», нацеленное (как утверждает либеральное издание) на посадку Навального длится, однако, уже несколько лет: то закрывается, то открывается вновь. Едва ли иная судьба ждет вновь открытые против него в декабре прошлого года дела. Давайте просто вспомним: какие бешеные обороты набирает российская судебно-следственная система, взметенная правильным телефонным звонком; как быстро принимаются процессуальные решения в рейдерских схемах и при всамделишных заказных делах. И зададимся еще одним простым вопросом: если власть (как уверяет публику еще один полусистемный оппозиционер) вознамерилась посадить Навального любой ценой, то почему он до сих по не на нарах, а ведет очередную войну? На этот раз с Бюро технической инвентаризацией. И, конечно же, не мошенническая схема в главном подписном агентстве, в организации которой Следственный Комитет подозревает брата политика Олега Навального, не предполагаемое хищение средств во время избирательной кампании Союза Правых Сил в 2007 году у компании «Алект», которой руководил Алексей Навальный, при всем желании никак не тянут на политическое преследование. А только такая биография создает борцу с режимом харизму, помогает стяжать электоральное влияние.
С самого начала 2011 года власть тщательно оберегала и лелеяла неприкасаемую верхушку оппозиции, которая успешно перехватила руководство зимним протестом столичных горожан, взвинченных перманентной антипутинской компанией в сети. Помогла власти сначала купировать протесты, а затем и вовсе сбить протестные настроения. Так руководители федеральных телеканалов берегут наиболее ценных своих шоуменов, осыпая их деньгами и подарками. Ибо эти люди делают большое и важное дело: заполняют собой оппозиционную нишу, препятствуя появлению там действительно опасных для власти сил и попутно внушая оппозиционно настроенному городскому сословию, что на улицу выходить по большому счету и незачем.
Ведь все равно и во главе колон пойдут, и на трибунах будут царствовать уже надоевшие, скандальные, крикливые клоуны, темные фрики, а также несколько модераторов уличной массовки, явно состоящих на довольствии у Главного управления по противодействию экстремизму МВД России. Все они снова будут кричать «Россия без Путина», «Мы здесь власть», а потом аккуратно отойдут в сторону и на сцене появится ОМОН. Еще несколько месяцев спустя невидимая рука выдернет подразумеваемый шнур из таинственной розетки. И сами эти слова «несистемная оппозиция» просто пропадут с экранов компьютеров креативного класса. Если бы такой оппозиции не было – ее следовало бы выдумать. Вот ее и выдумали.
В заключение несколько слов о той реально оппозиции, которой власти следует бояться, и которую власть на самом деле не на шутку боится. «Никто как свой» – вот суть и не афишируемый девиз этой угрозы. Помимо возможного кризиса лояльности офшорной элиты, с которой президент Владимир Путин борется по мере сил, налицо опасность регионально олигархической фронды.
Во-первых, в условиях явной разбалансировки властной вертикали по итогам президентства Дмитрия Медведева и на фоне общего кризисного усыхания привычных «кормовых полян», региональные элиты начали демонстрировать зубы Москве. Два звонка прозвенели почти одновременно. 24 января президент Татарстана Рустам Минниханов по сути бросил вызов федеральному центру, заявив о категорическом несогласии с проектируемой Кремлем передачей «Татнефти» федеральным собственникам. На компанию точит зуб не только «Газпромнефть», долго воевавшая стать «нефтью» за московский МПЗ и убедившая Кремль отказать конкуренту в официальной дипломатической поддержке в его притязаниях на Кременчугский МПЗ, но и «Роснефть».
28 января Владимир Путин отправил в досрочную отставку Магомедсалама Магомедова, который вопреки ясно выраженной воле Кремля вознамерился при поддержке олигархов Сулеймана Керимова и Зиявудина Магомедова избираться главой Дагестана на прямых выборах. Керимов и братья Магомедовы приобрели особое влияние благодаря близости к окружению премьера Медведева. Магомедсалам получил почетную синекуру, но его приемнику аварцу Рамазану Абдулатипову так или иначе придется столкнуться с клановым доминированием даргинско-лезгинских креатур, которые будут препятствовать изменению баланса сил в республиканском руководстве в пользу аварцев – соплеменников нового главы региона.
Абдулатипов пользуется полной поддержкой самого важного для региональных властителей кремлевского сановника Вячеслава Володина, но этого явно мало. Чтобы умиротворить бунтующие против назначенца даргинские и лезгинские анклавы и кланы.
В Татарстане в последний год стремительно растет влияние политизированных исламистских группировок с выраженно террористическими наклонностями. В то время в Дагестане вот уже 6-7 лет идет форменная война этнических кланов, в которой широко участвует ваххабитское подполье, спонсируемое спецслужбами нефтяных монархий Персидского залива. Новый конфликт элит столь важных территорий с федеральным центром создаст избыточное давление на вертикаль федеральной власти. Будет с большей долей вероятности способствовать ее размагничиванию и умножению политических просчетов и ошибок, выпадению из фокуса внимания Кремля других территорий с их также непростой ситуацией.
Речь, например, идет о подспудно нарастающем неудовольствии Москвой со стороны глав Дальневосточных регионов. Во-вторых, что гораздо важнее, быстро меняется фокус массового недовольства и в электоральном сердце страны – столичном регионе. В ближайшем будущем здесь, скорее всего, будут протестовать не против Путина и якобы украденных выборов, а против сумасшедшего роста коммунальных платежей; против поддерживаемой государством переселенческой миграции из Центральной Азии и Южного Кавказа, а также против агрессивной политики собянинских чиновников, которые пытаются не мытьем так катаньем монетизировать улично-дорожную сеть и собянинских девелоперов, отнимающих земли у инвесторов, муниципалитетов и просто дачников в Новой Москве.
В прошлом году партия власти проиграла оппозиции выборы в пяти городах: Ярославле, Тольятти, Черноголовке, Пушкино и Могоче, а это, между прочим, территория с населением в 1,5 млн. человек. Кажется, Кремлю в пору задуматься об опережающем формирование модели противодействия и блокирования новой популяции оппозиционных лидеров, соединяющих акцентированный регионализм с идеалами социальной борьбы с мигрантами и местными либеральными воробуржуями.
На этом пока все.
В следующий раз мы продолжим обсуждать ТОП 5 политических трендов ушедшего 2012 года.
Комментарии к видео