Пятая империя в Киеве

Пятая империя в Киеве

Главный редактор газеты «Завтра» Александр Андреевич Проханов о посещении Киева

Я только что побывал в Киеве. Взял катер, меня провезли по Днепру вдоль этих темно-зеленых восхитительных зеленых кручь, из которых возникали золотые главы соборов, божественная могущественная Лавра, памятник победы, стоящий среди этих сияющих далей и солнечных лучей. Меня провезли по ночному Крещатику, который казался мне восхитительным бриллиантом. Я побывал в районах старого Киева, где дома купеческого, дворянского уклада середины и конца XIX века производили впечатление чего-то чудом сохранившегося среди революционных бурь, среди войн, катастроф, распада СССР.

Конечно, я приехал в Киев не для того, чтобы прогуляться по дивному Днепру. Я приехал по приглашению клуба имени Григория Сковороды, своеобразного сообщества, которое организовал Дмитрий Константинович Киселев, наш ведущий журналист Второго государственного телевизионного канала. Собрал он в этот клуб украинских интеллектуалов: политиков, министров, политологов, олигархов, деятелей культуры, представителей церкви. В основном, если так можно выразиться, прорусского направления. Это не точное определение, но среди членов этого высоколобного клуба нет таких радикальных западных националистических представителей.

Я ему предложил поделиться с этими людьми представлениями о текущем политическом процессе в России, о том, как я и близкие мне люди, видят Украину в этом процессе. У нас состоялся замечательный вечер тянувшийся четыре часа, где мы сидели за круглым столом перед микрофонами, пили вино, вступали в дискуссии, в полемики. Я излагал свои представления, достаточно спорные и во многом дилетантские, но был внимательно выслушан и на все мои сентенции получил рефлекс, получил реакцию.

Дело в том, что когда Украина выпадала из Советского Союза, то довольно большое число украинцев полагало, что это выпадение будет благим для Украины, что Украина обретет, наконец, долгожданную независимость, суверенитет. Сбудется мечта прежних украинских националистов, мыслителей, философов и протестантов, многие из которых поплатились жизнью, иные отсидели большие сроки в советских концлагерях, я говорю о бендеровцах. Вот сбудется эта давнишняя и Киев станет столицей цветущего, бурно развивающегося государства.

Вместо этого Украина получила непрерывную стагнацию, длящуюся 20 лет. Внутренний раскол, рознь, сражения левобережных с правобережными, оранжевую революцию, победу оранжевого Майдана, триумф Ющенко, крушение Ющенко, триумф Януковича. Сложнейшая ситуация с Януковичем, который не может консолидировать украинское общество. Украина, разделенная по этническому принципу, по мировоззренческому принципу, по метаисторическому принципу, представляет собой поле постоянной брани. Там идет непрерывная гражданская война. Слава Богу, без тачанок, без конных армий и без расстрелов на Днепровский кручах, но это гражданская война идей, гражданская война ценностей, гражданская война партий, потому что эта война гораздо более значительнее, чем просто политическая борьба партий. В результате этой войны приносятся жертвы, захлопываются тюремные камеры, лидеры политических движений оказываются за решеткой и Бог знает, чем все это может кончиться.

Прежде, когда я был в Киеве, у меня состоялась беседа с премьер-министром Украины Азаровым, мы обсуждали подобные вопросы. Он сказал, что внутри украинского общества сложилась радикальная националистическая антирусская группа, которая все попытки сегодняшней украинской власти трактует, как контрнациональные, как деяния, направленные на слом украинского суверенитета, как деяния, направленные на возвращение влияния Москвы, великорусского влияния на Украине. Мы в разговоре с Азаровым коснулись возможности или невозможности на сегодняшний день предложить Украине такой проект, такую наднациональную высокую идею, объединяющую все украинское общество, которая бы прекратила эту рознь, которая устроила и тех, и других. Она бы консолидировала украинское сознание, украинский бизнес, украинскую политическую элиту.

Те же самые вопросы задавали мне мои слушатели, когда я был на клубе «Сковорода». Я позволил себе высказать парадоксальную мысль, которая не была принята, но которая породила, по-моему, глубокие суждения и легла в основу, может быть, будущих наших дискуссий. Пресса, которая меня там окружила и интервью, которые я давал на телевидении и в газетах, касались этой моей несколько утопической, но мне кажется, очень продуктивной идеи.

Примирение этих двух сторон сегодняшнего украинского общества невозможно на линейном и горизонтальном уровне, потому что в горизонтальной сфере произошло слишком много конфликтов, слишком много ссор, слишком много исторически обоснованных недоразумений и претензий друг к другу. Такое объединение могло бы произойти вне горизонтального слоя, не на конкретном линейном историческом уровне, а на некоем метаисторическом уровне. Должна возникнуть идея или идеология, которая, не ущемляя ни левобережных, ни правобережных, смогла бы и тех, и других вовлечь в реальное историческое творчество.

Я исходил из того, что имперский проект, который так пугает современных украинских националистов, и евразийский путинский проект, который практически всеми националистами трактуется, как неоимперский проект, что этот имперский ужас, эта имперская предубежденность снимается несколько иным рассмотрением всей украинской истории. Первая русская империя, как я ее называю, Киевская новгородская империя – это империя, которая поглотила в себя славянские племена и славянские народы Южной и Северной Руси. Империя, которая включала в себя варягов, то есть европейцев в ту пору. Империя, которая включала в себя хазар, то есть это еврейский фактор. Империя, в которой присутствовали представители дикой степи – кипчаки, половцы. Империя, которая соседствовала с Греций и включала греческие колонии. Империя, которая создавалась среди огромного угротинского населения. Весь этот массив народа жил вместе, он управлялся, между ними происходил товарный обмен, происходил этногенез, происходило смешение этих народов. Через эти народы проходили могучие торговые пути из варяг в греки.

Вся эта первая империя производила восхитительные произведения искусств, чего стоит София Киевская. У этой империи были изумительные политические деятели, чего стоит Ярослав Мудрый, творец кодексов и своеобразного русского римского права. У этой империи были свои святыни и у этой империи была великая историческая судьба, которую замечала Европа, называя эту империю Страной городов.

По существу Украина со своим Киевом, со своими первыми украинскими святыми, со своим княжеским престолом была создательницей первой империи. Украине принадлежит право называть первой имперской страной и этот приоритет, это первородство, является огромным ресурсом для сегодняшней Украины. Украина могла бы быть инициатором создания нового имперского проекта и рассматривать новый имперский проект, как путь путинскую уловку. Этот новый имперский проект мог бы исходить из той великой Украины, которая дышит этой восхитительной имперской идеей, которая создала потрясающую по своей силе имперскую модель, которая потом кочевала из столетия в столетие, из одной имперской формы в другую. Ибо здесь, на Украине в Киеве, возник этот поразительный имперский вихрь, который захватывал в дальнейшем все большее и больше число народов и стран. В конце концов, захватил всю великую Евразию с ее имперской традицией.

Именно сюда, в Киев, на Украину, когда зачахла Византия, когда стал дряхлеть и, в конце концов, пал Константинополь. Сюда пришла Византия, сюда перелетела разноцветная имперская птица. Если уж говорить о том, кто из наших стран или наших городов был Третий Римом, то, наверное, все-таки не Москва, а Киев был Третьим Римом, потому что два Рима – Рим на капитолийских холмах, Рим и византийский Константинополь, они пали, а Третий Рим – Киев, он расцвел. Здесь утвердилось православие, здесь утвердилось имперское сознание. Поэтому вот этот первый опыт, этот дар и это право называться родоначальницей русских империй, а не только матерью городов русских – этот дар является сегодня мощнейшим историческим ресурсом.

Будучи предложенным обеим украинским стихиям и левобережной, прорусской, условно говоря, и правобережной, условно самостийной, националистической – этот проект утоляет и тех, и других. Он не связан с ущемлением украинского мессианства, не связан с ущемлением украинского мирового подвижничества. Ибо он называет Украину творцом великой цивилизации евразийской. Он называет Украину детонатором, через который сложился этот поразительный ансамбль народов и евразийских царств.

Если бы теперь Украина не упиралась, не отталкивала от себя этот евразийский проект из престижно-националистических соображений, а возглавила бы его и внесла в этот евразийский проект свою энергию, свою свежесть, свою метафизику. Если может быть в центре этого проекта и стояла бы та удивительная золотая апсида, в которой, как в коконе, живет по сей день чудесная византийская оранда. Золотая апсида, напоминающая яйцо, из которой и вылетела эта имперская раноцветная птица. Если бы это произошло, то может быть и удалось бы примирить две эти украинские половины на метаисторической части, на метаисторическом уровне. Затем последовательно, шаг за шагом, проецируя эту победу и этот синтез из метаисторической сферы в плоскость реальных политических, экономических и моральных отношений удалось бы консолидировать сегодняшнее украинское общество. С тем, чтобы оно во всей своей целостности, но не замкнутости, а открытости, стала частью будущего великого евразийского государства.