С шельфа выдачи нет

С шельфа выдачи нет

Михаил Делягин, директор Института проблем глобализации, о письме Сечина и Миллера с предложением запрета разработки российского шельфа частными компаниями.

Здравствуйте, дорогие друзья! В благородном семействе или в неблагородном семействе нашего начальства опять маленький, душевный скандальчик. Руководители двух государственных компаний «Роснефти» и «Газпрома» написали трогательное письмо о том, что в никоем случае  нельзя разрешить частным нефтяным компаниям добывать нефть на российском шельфе. Это письмо не было объявлением войны, это было ответным актом, ответным шагом на письмо российских частных нефтяников о том, что им нужно разрешить добывать нефть на российском шельфе.

Шкурные интересы каждой стороны понятны, потому что если нефть на шельфе могут добывать только государственные компании, то это их монополия и они монополизировали не столько саму добычу, сколько процесс переговоров с Западом о получении технологий, которые позволяют эту самую нефть добывать. Если допустить частников, то это будет уже конкурентная среда. Частникам будет лучше, российским государственным компаниям будет хуже и, наверное, в целом российскому нефтяному сектору тоже будет хуже, потому что конкуренция возникнет, конкуренция приведет к снижению доходов.

Это, в общем, бытовая история, это нормальная история. Она не имела бы никакого значения, если бы не жанр. И та сторона, и другая сторона пишут письма, которые, может быть, по жанру не являются открытыми – нас с вами не останавливают на улице, не просят подписать письмо в защиту той или иной позиции – однако они являются открытыми по факту. Это означает, что владелец крупнейшей нефтяной компании частной и руководитель крупнейшей государственной компании, в том числе той, которая может стать крупнейшей компанией в мире, они не имеют надежного доступа к первом лицам государства. Потому что если доступ есть, я пишу письмо, которое отправляется обычным документооборотом и совсем не нужно устраивать скандал по этому поводу. Особенно в нашей системе принятия решения, где чем громче вы кричите, тем меньше у вас шансов на выживание.

Но если люди, которые прекрасно это понимают, пишут по сути дела открытые письма, — это значит, что они не могут достучаться до своих непосредственных кураторов. Это значит, что система не работает. Это значит, что люди, которых мы видим на экранах телевизоров (не нашем с вами экране, а по другим, более раскрученным каналам) живут с ушами, залитыми воском.

В каком-то смысле это хорошо – спокойнее, меньше горя услышишь. Знаете, невозможно дирижировать оркестром российской государственности с залитыми воском ушами. Невозможно по определению управлять государством, если руководители крупнейших компаний вынуждены писать вам открытые письма. Если они не могут отстоять свое решение в существующих институтах. Та система власти, которая у нас сегодня существует, называется «паханатом» не потому что кто-то хочет выругаться. Нет. Просто смысл «паханата» – это целенаправленное, последовательное и, возможно даже осознанная ликвидация всех институтов как таковых. А без институтов нельзя не только жить – управлять без институтов тоже нельзя.

Эти замечательные письма помимо того, что они показывают интересы разных групп российского, так называемого бизнеса, они показывают очень ярко степень неуправляемости российской политической системы. Она может гордиться чем угодно, она может обжираться чем угодно, она может сажать дезертиров за воровство, воров за дезертирство, а всех остальных просто за то, что они невиновны. Однако она больше не может управлять сама собой. Поэтому либо ее быстро и жестко придется оздоравливать, либо, коллеги, она обречена.

Нам нужно готовиться к жизни в тех условиях, а когда она будет заниматься не террором, а когда она будет заниматься саморазрушением. Вот когда она начнет разрушаться нам на головы, да, мы будем вспоминать о Путине, как о демократе, о гуманисте и, может быть, даже как о добросовестном человеке на фоне тех, кто будет приходить на смену. Но воспоминания никому не помогают.

Нам нужно готовиться к жизни в условиях разрушающегося государства. Не потому что есть экстремисты или террористы, или бандиты, или сепаратисты, или кто-то еще, а потому что у нас есть такое государство, которому руководители, повторюсь, крупнейших и влиятельнейших компаний вынуждены писать публично подметные письма.