Сталин — здесь и сейчас

Андрей Фефелов: Здравствуйте! У нас в гостях историк Андрей Фурсов и мы будем говорить о Сталине. Для начала, в качестве затравки появился такой фейк (дезинформация) в Интернете, что режиссер Алексей Балабанов собирается снимать фильма про молодого Сталина, который грабит богатых людей на Кавказе. Это будет смесь такого вестерна с остерном, замешанная на актуальной политике. Даже вышел интересный плакат, который гласит «Иосиф Сталин: охотник на банкиров».

Андрей Фурсов: Да, это круто.

Андрей Фефелов: Довольно-таки эффектно выглядит. Но все же, фигура Сталина. Если рассматривать ее масштабно, исторически, а не через призму каких-то художественных инсинуаций, что такое Сталин для всех нас?

Андрей Фурсов: Сталин – это, безусловно, крупнейшая фигура русской истории. С точки зрения властной системы – это фигура №1, это символ эпохи, когда у России была большая стратегия, большой стиль и большой проект. Не случайно, чем дальше мы уходим от времен Советского Союза, чем больше грязи выливается на советское время, на самого Сталина, тем больше интерес к Сталину, тем больше очков он набирает и у молодежи. Все получается по тому, как когда-то сказал Сталин. Он сказал, что когда он умрет, на его могилу нанесут много грязи, но потом поднимется ветер истории, который всю эту грязь размечет.

Так оно и получается. Ветер истории уже почти разметал эту грязь. Не случайно, что все кампании по десталинизации контрпродуктивны. Они контрпродуктивны не только потому, что те люди, которые их организовывают, убогие и тупые, плохо знают историю, не изощрены в спорах, а скорее всего часто ведут себя как заполошенные торговки на рынке. Либо как один часто подвизающийся в качестве антисталинизма персонаж все время кричит о позоре – это мне напоминает мультфильм «Маугли», когда шакал Табаки кричит: «Позор джунглям! Позор джунглям!» и никакой аргументации.

В этом отношении, когда меня спрашивают: почему сталинские времена становятся так популярны, что их популяризирует? У меня ответ очень простой. Нынешняя система, которая существует в России с 91-го года, а точнее с самого конца 80-х, – это лучшая реклама Сталина и сталинской эпохи, это лучший аргумент в пользу этого строя.

Андрей Фефелов: На самом деле это действительно так, поскольку у меня был такой прекрасный знакомый Борис Свешников, известный художник, график. Он отсидел в сталинское время. И уже под конец жизни, когда он увидел перестройку, когда он увидел постперестройку Ельцина, он мне сказал, что он стал сталинистом. И от него – от этого утонченного, пострадавшего в сталинскую эпоху графика – было удивительно это слышать, но в то же время закономерно.

Андрей Фурсов: Да, конечно. Если провести инвентаризацию: кто ненавидит Сталина и за что? Вообще, в принципе, человека определяют не его друзья – человека определяют враги. Когда говорят: «Скажи мне, кто твой друг и я скажу тебе, кто ты», я чаще люблю перефразировку: «Скажи мне, кто твой враг и я скажу тебе, кто ты». Кто враги Сталина? Кто больше всего ненавидит Сталина и одновременно боится? Потому что ненависть всегда идет рука об руку с боязнью – это как жадность и трусость, это вместе.

Так вот, прежде всего, конечно, Сталина ненавидит номенклатурная и околономенклатурное ворье, которое прекрасно понимает, что (воровали и при Сталине, но при Сталине за это наказывали) воровать безнаказанно и устраивать гаремы, вокруг например Министерства обороны, – в сталинскую эпоху это было просто невозможно. Даже близко к этому приблизиться было бы невозможно. Никому бы и в голову не пришло.

Прежде всего, Сталина ненавидят советские и постсоветские либералы от власти. Ведь что такое был советский либерализм от власти? Это были такие же столоначальники-самодуры, как и те, которых часто называли неосталинистами. Однако либерал по-советски – это был человек, который хотел потреблять больше, чем ему положено по номенклатурному рангу, который хотел часто ездить заграницу. То есть хотел такого нарушения правил системы – ранг один, а потребление у меня должно быть другим. В этом отношении эта неприязнь совершенно понятна.

Кто ненавидит на Западе? Это более серьезная вещь. Дело в том, что Сталин дважды срывал планы глобалистов. Первый раз он их сорвал в 20-е годы, когда в России победили представители проекта «Мировая революция». Согласно этому проекту, если бы он осуществился, Россия превращалась бы в хворост для мировой революции, мировая революция сметала бы национальные государства. После этого, скорее всего, Фининтерн брал бы верх над Коминтерном. По крайней мере, именно так планировалось в Фининтерне. Материальных, политических, властных возможностей у Фининтерна было побольше, чем у Коминтерна. Второй вариант, когда Россия превращается в сырьевой придаток Запада. Оба вариант могли комбинироваться.

Когда Сталин поломал проект «Мировая революция» и заменил его строительством социализма в одной отдельно взятой стране, то есть созданием «Красной Империи». 29-й год, окончательно ставится крест на проекте «Мировой революции». Высылается Троцкий и очень показательно, что с 29-го года начинается интенсивная (прежде всего британская, а затем американская) накачка партии Гитлера. Проект «Мировая революция» не сработал, значит, будет мировая война. Этот первый слом проекта был очень важен.

Второй раз Сталин сломал планы глобалистов, когда не позволил Гитлеру разгромить Советский Союз. Ведь и британцы, и американцы рассчитывали на то, что Гитлер «сломает хребет» Советскому Союзу, а потом англоамериканцы «сломают хребет» Гитлеру. Вышло по-другому – Советский Союз «сломал хребет» Гитлеру, британскую империю Советский Союз раскурочил фактически подыграв Рузвельту.

Одна из главных задач Соединенных Штатов в мировой войне была уничтожить британскую империю. Аллен Даллес об этом говорил не скрываясь. То есть из Второй мировой войны вышло две сверхдержавы – США и Советский Союз. Сталин – автор неоимперского проекта, в ХХ веке сделал почти невозможное. Если в начале ХХ века столкнулись глобалистский проект англосаксов (англичан и американцев) и имперский проект (империи османская, австро-венгерская, германская, российская), и глобалисты сломали эти четыре империи в ходе Первой мировой войны.

Первая мировая война – это терминатор евразийских империй. И тут возникает неоимперия, «Красный проект», которая имеет мощную производственную основу, мощную ВПК, мощный идеологический драйв и огромная часть Евразии оказывается объединенной в этой системе. То есть Сталин – это автор антиглобалистского неоимперского проекта в ХХ веке. Кроме того, Сталин показал, что можно противопоставить глобалистам.

Андрей Фефелов: По сути это альтернатива.

Андрей Фурсов: Это альтернатива глобализации. Если считать 29-й год годом окончательного свертывания проекта «Мировой революции», который был левоглобалистским, и довести линию до 91-го года, то Сталин почти на 60-70 лет отодвинул глобализацию. Чего, естественно, хозяева мировой системы ему простить не могут.

Я читал в целом ряде книг, как в 1820-е годы после наполеоновских войн Великобритания политически (а Ротшильды были готовы и финансово это поддержать) хотела создать нечто вроде такого управляющего органа. Но Александр I так самортизировал это, а Николай  I просто поломал этот проект, потому что Николай I был имперец. Отсюда такая ненависть у Ротшильдов к Романовым.

Во второй половине 19-го века Александр II, а затем Александр III, посылали своих посредников к Ротшильдам, чтобы убедить их перестать финансировать революционеров в России. Ротшильды, правда, делали это не напрямую, а через кунов, лейбов и оба раза ответ был очень жестким: «Никакого мира с Романовыми».

Сталин делал значительно больше против глобализма, чем Романовы. Поэтому ненависть этих людей к нему естественна. Есть еще одна причина этой кампании на Западе, прежде всего – и «пятая колонна» у нас работает тоже в этом направлении – приравнять сталинизм к гитлеризму. Здесь очень хитрый проект.

Дело в том, что целеполагание современной североатлантической элиты очень напоминает нацистское, но только не в брутальной форме, а в такой мягкой. Сокращение населения планеты. Причем сокращаться должно население тех районов, где много именно минеральных ресурсов и так далее. Логика такая – уравнять сталинизм с гитлеризмом, навесить на сталинизм все минусы и вывести гитлеризм в такую форму… может быть это такой мягкий тоталитаризм, а сталинизм – это жесткий тоталитаризм. И облить грязью и скомпрометировать единственную реальную альтернативу этому глобальному порядку, потому что гитлеровский Рейх не был альтернативой глобализму. Это был такой немецкий путь в глобализацию.

«Глобальная империя», то есть он был имперский по форме, но глобалистский по содержанию. Сталинский проект был имперским и по форме, и по содержанию. Плюс – он был антикапиталистическим. Проект Гитлера не был антикапиталистическим, но отсюда такая ненависть, естественно. Но это же означает, что чем серьезнее будет сопротивление глобализации глобализму, тем активнее люди будут вспоминать и фигуру Сталина, и его проекты. Это не значит, что Сталин не совершал ошибок. Это не значит, что на нем не лежит вина за многие вещи. Но такова участь всех политиков.

А разве не лежит вина на британских политиках? А на американских? А кто отдавал приказ бомбить Кампучию, где было убито 800 или 900 тысяч человек? Эти приказы отдавали президенты США и некто по фамилии Киссинджер. Политика – это такая вещь.

Андрей Фефелов: Ряд таких интеллигентских сред в России имеют к Сталину такие метафизические претензии. Они рассматривают Сталина как ветхозаветного гонителя.

Андрей Фурсов: Дело в том, что люди очень часто критикую Сталина за то, что он такой жесткий диктатор был, люди, которые никогда никем не руководили. Если ты руководил коллективом хотя бы в 10 человек, то ты понимаешь, что абсолютная власть невозможно ни внизу, ни наверху. Поэтому когда говорят «сталинские репрессии» - это сама по себе фальшивая формулировка.

Однако ни один диктатор – ни Гитлер, ни Сталин, ни Цезарь, ни Наполеон – эти люди никогда не обладали абсолютной властью. Абсолютная власть – это миф. Когда говорят «абсолютная власть развращает» – это красивое словцо. Люди, которые управляли коллективом хотя бы из 10 людей, так никогда не скажут.

К сожалению, наша интеллигенция – это люди, которые никогда никем не управляли, никогда ни за что не отвечали, это люди социально безответственные большей своей частью. Люди, у которых была масса претензий, масса амбиций, и, как правило, очень мало реальных возможностей что-либо сделать.

Я помню, как советское время многие люди в системе науке говорили: «Если бы нам дали возможность, мы бы написали». Прошло 20 лет с крушения Советского Союза. Написали? Да ни хрена не написали. Как были бездарями, так и остались. Конечно, очень легко свою бездарность, свою социальную импотенцию сваливать на грехи системы или конкретно на человека, который воплощает эту систему. По меньшей мере, это нечестно, а с другой стороны, я в этом усматриваю признаки социальной шизофрении.