Теплород. Механизатор Роман и танец рокенролль

«Теплород». Механизатор Роман и танец рокенролль

 

В гостях у Виктора Пузо — Роман Суслов, руководитель рок-группы «Вежливый Отказ».

Виктор Пузо: Здравствуйте, дорогие друзья! В эфире онлайн-телеканал «День ТВ», это программа «Теплород». Я, Виктор Пузо, и наш сегодняшний гость – Роман Суслов. Для тех, кто в танке, для тех, кто не знает, я наверно все-таки представлю Романа. Моему поколению, более старшему, представлять не нужно, но тем не менее. Роман Суслов, один из основателей, наверное, одной из лучших групп Советского Союза и на постсоветском пространстве – это группа «Вежливый Отказ». Лично я спокойно ставлю ее в один ряд с такими коллективами, как, не знаю, «Звуки Му», «АукцЫон», «Ном», «Авео», «Странные игры». В общем, это группа той правильной волны, которая играла тот самый правильный русский рок, за который не то что не стыдно, а который хочется слушать и спокойно ставить заграничным товарищам, совершенно при этом не краснея за современную русскую музыку. Вот этот человек – Роман Суслов.

О чем мы будем говорить? Конечно, мы немножко поговорим о музыке, о «Вежливом Отказе», вообще о том, что происходит на современной сцене, если конечно Роман на нее выходит еще, вот. Что вообще творится, а также о любопытных вещах, потому что Роман, как многие люди как, например, Петр Николаевич Мамонов, когда-то бросил все и уехал в деревню. Что сейчас происходит с коллективом?

Роман Суслов: Сейчас более или менее такой устоявшийся состав сформировался, которым мы, в общем,   довольно регулярно играем на московских подмостках. С частотой, наверное, раз в месяц, раз в два месяца у нас проходят какие-то мероприятия тут. Иногда выезжаем куда-нибудь, на какие-нибудь фестивали. В частности были в Перми тут недавно, а так пишем музыку, исполняем ее, то есть, все происходит, то есть, группа как-то живет.

Виктор Пузо: В принципе у вас сейчас такой нормальный стабильный уровень. Концерты раз в месяц – это как раз такой хороший темп для действующей группы.

Роман Суслов: Да, он немного сшибается, может быть из-за отсутствия отдельных участников, например, Сергей, у нас иногда выпадает Рыженко, в силу или семейных обстоятельств, или под капельницу.

Виктор Пузо: Вот так вот даже? А почему капельница?

Роман Суслов: Люди возрастные, хронические, поэтому.

Виктор Пузо: Понятно иногда бывают капельницы, вообще печально конечно, но будем надеяться, что так сказаться все ограничится изредка капельницей. То есть в принципе у вас с музыкой все хорошо. А пластинки, как вот вообще происходит у вас?

Роман Суслов: Два года назад мы записали альбом последний «Гуси-лебеди». Он неплох, на мой взгляд, наконец-то получилась какая-то такая свободная, достойная работа, расслабленная в отличие от предыдущих.

Виктор Пузо: Роман так немножко скромничает. Альбом вообще-то отличен, так если называть вещи своими именами. Это очень хорошая работа.

Роман Суслов: Он взрослый.

Виктор Пузо: Взрослый да, в хорошем смысле взрослый. Не из серии такая знаете псевдозаум с псевдосложной музыкой.

Роман Суслов: Она как раз не сложна.

Виктор Пузо: Она простая, но самое сложное делать простые вещи. Вообще сейчас пластинки издаются? Потому что, насколько я знаю, что весь рекорд-бизнес он, в общем-то,  протух, упал и провалился в силу развития интернета.

Роман Суслов: Что-то было продано, мы издались на «Союзе», вот и первый тираж ушел, но тиражи же очень скромные, поэтому.

Виктор Пузо: Максимум наверно сколько экземпляров? Пятьсот?

Роман Суслов: Полторы.

Виктор Пузо: Полторы – это в принципе нормально!

Роман Суслов: Полторы. Он ушел практически весь сразу. Они сделали доиздание, по-моему, еще штуки, и он как-то, как-то расходится. Потому что усилиями, например того же нашего друга, условно скажем, администратора – Славы Недеоглова, он возит их куда-нибудь там в Италию или в Мюних, который он там постоянно посещает, и там в общем с какими-то дистрибьюторскими сетями он в общем-то завязан, и они как-то по Европе расползаются потихонечку. Что-то продается.

Виктор Пузо: В качестве артефактов условных для коллекционеров, то есть тысячи две-три.

Роман Суслов: Я, откровенно говоря, не знаю в общем, целевую аудиторию, вот что это такое, но, по крайней мере, в общем да под три тысячи наверно ушло.

Виктор Пузо: Я скажу так, в нынешнее время, в XXI веке это результат-то в общем-то очень хороший. Потому что все схлопнулось, никто ничего не покупает. Не покупаю даже я, потому что я вообще винил покупаю. Нет желания перейти в интернет, там я не знаю, как-то через сеть все это? Кто-то этим занимается у вас?

Роман Суслов: Нет. В сети они выложены.

Виктор Пузо: Нет, я имею ввиду не бесплатно. Я, вот, Витя Пузо, хочу послушать новый альбом «Вежливого Отказа», сижу перед компом, я не хочу никуда, вот, хочу просто взять его прямо сейчас и чтобы он, пока я там занимаюсь своей мазней, у меня играл новый альбом «Вежливого Отказа». То есть как, чтобы я перевел с карточки деньги или с телефона и чтобы сразу мне. Есть такой момент, это можно сделать?

Роман Суслов: Я, откровенно говоря, не знаю, потому что я не слежу за этим.

Виктор Пузо: Ладно, с группой у вас все хорошо. «Вежливый Отказ» работает, можно сходить на концерт, получить огромное удовольствие от их выступлений. Кстати, о публике, сейчас вообще как? Много ходит?

Роман Суслов: По-разному, зависит еще и от подготовленности мероприятия. Если вложен какой-то труд туда для того, чтобы, когда эти зазывалы работают более или менее нормально, то, в общем, народ приходит, так или иначе. Такие события типа вот этой мешанины, которая была устроена нами не так давно 1–2-го числа. Там, в общем-то, достаточное приличное было количество народу и в общем даже на тех сетах, которые  ну хотя не представляют в общем понимании популярную музыку, то есть на «Центре», на нас, кто там еще выступал, я уже не помню, «Звуки Му» те же.

Виктор Пузо: Отзвуки. Да, забавный тоже коллектив – это «Отзвуки Му». Это, как вам сказать, это «Звуки Му» без Петра Мамонова.

Роман Суслов: С кем угодно. Участвуют в качестве вокалистов – все. Сейчас регулярным, таким постоянным членом – Герман Виноградов.

Виктор Пузо: Да и Герман Виноградов, естественно, ну без Германа вообще нынче никуда. Он что-то, кстати, очень сильно активизировался в последние, не знаю, года три, вот прямо Герман.

Роман Суслов: Я был поражен его успехом и успехами игры на гитаре. Он уже играет на акустическом инструменте вполне достойно. Мы были с ним в Перми вместе на «Пилораме», фестивале. Там был у нас такой дружеский ужин, ну каждый вечер у нас был дружеский ужин, вот, каждую ночь. На прощальном как раз Герман выдавал все свои сочинения, играл на гитаре совершенно замечательно. Очень тепло было, хорошо.

Виктор Пузо: Герман – это вообще! Это отдельная история так сказать московского андеграунда, извините за пафос. Да, в общем, это персонаж, да про него сейчас можно тут долго тянуть, потому что в принципе, один из пластов московской такой городской уличной культуры. Хотя, по-моему, его даже государство признало, по-моему, у него там Третьяковка, что ли картину купила, если мне память не изменяет. В общем, признали наконец-таки. Пока он еще жив, решили Германа признать, что он велик. Слава тебе, господи, как говорится! Хорошо.

Виктор Пузо: Когда-то вы уехали в деревню, значит, и занялись не много  не мало, а лошадьми.

Роман Суслов: Построил все с нуля: новую конюшню, новый дом собственными руками и, в общем, живу там с небольшим количеством лошадей и уже их не развожу, то есть они у меня не размножаются, у меня одни жеребцы.

Виктор Пузо: Уже такой не бизнес, а вот «просто нравится».

Роман Суслов: Да, это для себя и может быть для тех людей, кто приезжает ездить у меня верхом.

Виктор Пузо: Я собственно к чему тянул, почему я такие вопросы задавал. То есть когда, я так понимаю, тогда занимались лошадьми, вы не занимались по большому счету музыкой? Так по серьезному если.

Роман Суслов: Одно время я занимался, то есть я пытался это совмещать.

Виктор Пузо: Вот очень важный момент, как это удавалось? Каков результат был?

Роман Суслов: Никакого надо сказать. В общем-то, там и занятие музыкой той поры, ну собственно даже не музыкой, а ее позиционированием, размещением здесь в Москве, требовало очень больших усилий. Потому что тогда все этого жаждали, вот и надо было, в общем, влезать в этот рынок, надо было столбить себе какие-то места, а я, в общем-то, был там. За меня это кто-то здесь делал из друзей весьма так как-то, на вольных началах, и все это достаточно было вялотекущее, так, кисло.

Виктор Пузо: Не о чем, по сути.

Роман Суслов: Да, я продолжал что-то пописывать там, что-то делать, какие-то программы новые появлялись, но это потихоньку все сошло на нет, свелось, в общем-то, к кабацкой такой совершенно практике, когда мы там получали свои триста долларов и разъезжались.

Виктор Пузо: Я, кажется, бывал на этих концертах, они происходили в местах, типа «Китайского летчика» или что-то типа того.

Роман Суслов: Нет в «Китайском летчике» тогда мы ни разу не играли. В «Вермель».

Виктор Пузо: Может быть «Вермель». «Вермель» вот, «Вермель». Я помню, был да такие странные непонятные концерты, когда было видно, что люди так еще вроде бы помнят все, то есть видно, что они где-то может быть даже пару раз подсобрались, все конечно с драйвом, все вкусненько, но видно, что это проект, который не очень регулярен.

Роман Суслов: Да, да. Тогда появилась программа «Коса на камне», по-моему, на ней, а нет на «Герани» мы уже тогда поставили точку. Мы съездили в Штаты тогда на фестиваль и на этом мы, в общем, сказали: «Все! ».

Виктор Пузо: Как в Штатах-то?

Роман Суслов: В Штатах – эта была фестивальная программа.

Виктор Пузо: Понятно. То есть это просто как бы разовый момент был?

Роман Суслов: Да разовый момент. Нас притащили, правда, потом на концерт еще в Нью-Йорк в один из клубов. Но это, в общем, так такие проходящие мероприятия были. После этого мы закрыли, в общем-то, проект, сценическую нашу деятельность, не стали ничего делать, мужики хотели, они говорят: «Давай, ты что, куда там? ». А я говорил: «Нет, табу, все, шабаш, уезжаем, запрет».

Виктор Пузо: Никакой музыки, все! «Рома устал, не хочу! ».

Роман Суслов: Да, не хочу, да. Вот я уехал тогда совсем, То есть, если я раньше появлялся довольно часто в Москве, то потом я уехал совсем, инструмент я не взял, вот. Три года было абсолютно такого вакуума, молчания полного. Потом, опять вот как-то, что называется, упал с лошади, мне тогда, как раз повредили ногу.

Виктор Пузо: Это когда копытом лошадь Романа огрела изрядно по колену, мощнейшим образом.

Роман Суслов: Не по колену, а голень разбила в хлам.

Виктор Пузо: Вот так даже! Серьезное увечье было.

Роман Суслов: То есть нога болталась отдельно. В общем, это как-то подействовало, я завис опять-таки в Москве на какое-то время вынужденно. Тут меня стали осаждать вот эти разъедающие московские элементы. Мой твердый деревенский сформированный тогда характер они, в общем-то, подточили сильно. Говорят: «Давай, что тут», в общем, типа слава идей.

Виктор Пузо: Понятно. Опять понеслось!

Роман Суслов: Уже совсем когда конец, то есть как бы уже последняя форма водки-приятия, то «сербелки», они это называют.

Виктор Пузо: Так.

Роман Суслов: Стебель очищенный травки, им закусить, но обязательно. Такая, значит, история была. Умер чувак, 28 лет.

Виктор Пузо: Однако.

Роман Суслов: Запойный фермер, вышедший, кстати, из колхоза. У него свое дело было, какая-то техника, поля опять же.

Виктор Пузо: Казалось бы.

Роман Суслов: Да, жена, дети. Все нормально. Но он хроник был уже к тому времени. Видимо его вот этот кусок частной собственности, который ему вдруг обломился, его не вывел из этой ситуации.

Виктор Пузо: То есть ему так нравилось бухать, что прям совсем?

Роман Суслов: Он умер черный совсем, то есть у него сердце, в конце концов, значит, встало. Местные говорят: «Знаешь, от чего умер-то? Горячего не ел! ».

Виктор Пузо: На самом деле правда-то сермяжная может и в этом тоже, потому что закусывать-то горячим тоже рекомендуется. Горячего не ел! Может, они правы?

Роман Суслов: У них, в общем-то, слово «пообедать» — это значит бухнуть обязательно и это уже повелось совсем с таких кондовых советских времен, с 60–70-х годов, когда в посевную, в уборочную, то есть в страду им привозилось просто на мотоциклах или на чем ни попадя, «пообедать». Другое дело, что жены заботливые всегда им, как они говорят, «тормозок» они собирали.

Виктор Пузо: «Тормозок», да. Я вот даже жене своей иногда говорю, когда уезжаю там на гастроль куда-нибудь в Питер или какой-нибудь Архангельск. «Ты мне тормозок-то собери, ненаглядная». «Тормозок» да, помню слово. Насчет пообедать и выпить, это кстати, даже у меня есть такая фишка. Дело в том, что суп без рюмки водки, я считаю, это суп просто вылитый в унитаз, потому что без рюмки водки – это не суп.

Роман Суслов: Это гурманское, такое эстетское.

Виктор Пузо: Я поэтому часто не ем суп в обед, потому что мне там либо за руль, да и вообще среди дня пить как-то нехорошо, потому что, если я выпью рюмку, две среди дня, то все-день закончился, значит будем «керасинить», значит дальше телефон: «Заходи, тут славянская трапеза». Ладно, с лошадьми понятно. Лошадей вы значит тоже. А вот что был за интересный момент с легендарной белевской пастилой?

Роман Суслов: Он отчасти интересен. Кому он интересен? Мне отчасти интересен.

Виктор Пузо: В словах, может быть, расскажете, что такое белевская пастила? Потому что я в принципе знаю, но вы гораздо лучше знаете, что это такое.

Роман Суслов: Белевская пастила – это довольно уникальный продукт, который производится из чисто антоновских яблок, яичных белков и сахара, больше ничего там нет. Получается замечательный такой вот брикет, слоеный, который очень вкусен и еще к тому же долго хранится.

Виктор Пузо: Да, порядка трех недель точно.

Роман Суслов: На самом деле вещь даже реанимируемая.

Виктор Пузо: Да? А то у меня честно больше двух недель не лежал.

Роман Суслов: Да. Если это сунуть в полиэтилен и кинуть в холодильник, то это вполне легко потом восстанавливается, то есть она внешне засохшая, представляет опять собой более или менее такую размякшую субстанцию. Дело в том, что изобрел ее, этот рецепт, некий Белевский купец – Прохоров, была целая династия. Он, в общем, стал таким основателем производства этой белевской пастилы. Вывезли ее аж в Париж и показали там на выставке при царе и она там какую-то премию завоевала. Чуть ли не первую, вот. Достойный весьма продукт, но и чем он хорош, что это сугубо региональное оригинальное блюдо, то есть которое с определенной региональной привязкой, оно сделано там, в тех садах.

Виктор Пузо: Как устрой с винами, грубо говоря, географического наименования вещь. Как вот вино, например. Вы занимаетесь как?

Роман Суслов: Я организовал вокруг себя просто артель бабок, которые мне это делают, то есть это сугубо домашнее производство, оно не сертифицированное. Об этом шла речь, но пока я просто не вижу особого в этом смысла поскольку не такие огромные объемы.

Виктор Пузо: В общем – да.

Роман Суслов: Кстати, то, что сертифицированное уже продается в магазинах и в московских магазинах, в сетевых магазинах, она появилась. Она не того качества совсем. То есть это в принципе вещь,  сделанная с сильным нарушением рецептуры.

Виктор Пузо: В чем фокус? Казалось бы, что там рецептура, яблоки кислые, антоновка, да?

Роман Суслов: Это как «не жалейте заварки», там все из той серии. Просто добросовестно нужно делать.

Виктор Пузо: Все по уму должно быть и все будет нормально.

Роман Суслов: Добросовестно, потому что я даже среди этих бабок, просто я выделяю одну, ее зовут Рая. Причем она не местная, она какая-то донская казачка, которая туда переехала в свое время. Она делает добросовестнейший продукт, который действительно отвечает, вот четко совершенно той старой рецептуре. Она никогда не бадяжит, то есть она не добавляет других яблок, она только антоновку ждет, поэтому до сих пор она не начала ее делать, вот, поскольку урожая еще нет. У нее изумительного совершенно  качества продукт, изумительного.

Виктор Пузо: Понятно. Значит то, что в магазинах, это гонят порожняк и фуфлягу.

Роман Суслов: Там разное. Там на самом деле не стандартизовано.

Виктор Пузо: Есть то можно?

Роман Суслов: Нет, есть то можно конечно. Она часто напоминает мармелад, это темная такая, темное вещество.

Виктор Пузо: Вот мармелад пастила не должна напоминать – это разные вещи. Либо мармелад, либо пастила, это знаете как водка и, не знаю, и самогон. Все-таки это разные вещи. Понятно, то есть по-прежнему в сельском хозяйстве вы все еще как организатор?

Роман Суслов: Нет, почему. У меня трактор, у меня, я все-таки со старой своей фермы оставил за собой 70 гектар земли, вот. На которых я как-то хозяйствую, то есть я выращиваю там какой-то урожай сена, собираю, кошу, лошадям своим, то есть у меня корма свои.

Виктор Пузо: Дорогие друзья, к чему, собственно, подвести хочу. Часто любимая фраза разных любителей поерничать когда начинается там про музыкантов, художников и тут фраза: «Вот блин одни гитаристы в стране, а заводы стоят! ». Вот вам, пожалуйста, рок-звезда с большим стажем, можно сказать, легенда русского рока: трактор, 70 гектар земли, пашет. Берите пример, не вопрос. Все получается, все нормально и концерты при этом. Я так понимаю, все-таки концерты тоже получаются?

Роман Суслов: Получаются, да. Я там художествую – это такая штука, мне просто нравится, например, вид скошенного поля. Сначала мне нравится вид сеяного поля, например.

Виктор Пузо: Такой вопрос, Роман, а еще до живописи не добрались, нет еще желания схватить?

Роман Суслов: Нет, у меня с рисунком плохо.

Виктор Пузо: То есть паника? Ну и что, что плохо, много кто рисовать не умеет, я тоже рисовать не умею и что?

Роман Суслов: Да я вообще так здесь очень скептически отношусь к своим этим художественным изысканиям, поскольку я себя все-таки мыслю больше таким конструктором.

Виктор Пузо: Кстати о вашем образовании, наверняка ведь инженерное?

Роман Суслов: Инженерное образование.

Виктор Пузо: Понятно. Даже не сомневался, потому что многие, собственно, особенно рок-музыканты, так называемые «советские рок-музыканты», как их всех тогда называли. Там, по-моему, через не то что одного, а каждый, девять из десяти, у всех. Я не знаю, по-моему, почти никого с гуманитарным образованием. Так вот на вскидку, сколько помню, даже своих приятелей, там с гуманитарным полторы калеки, остальные – все сплошь инженера.

Роман Суслов: Нет, из участников, например нашей группы, у нас, слава Богу, с гуманитарным образованием больше половины, наверное.

Виктор Пузо: Это вообще как то сказалось или это все так?

Роман Суслов: Трубач – философ у меня по образованию, музыкант Карманов – он композитор-минималист, этот как зарегистрированный.

Виктор Пузо: Профессиональный.

Роман Суслов: Он профессиональный, да. Сергей Рыженко – скрипач.

Виктор Пузо: Понятно, человек с именем. Это сейчас, а я про тогда, то есть когда создавался коллектив, по-моему, у вас из гуманитариев-то, по сути, хотя вот не знаю Петр Плавинский, он?

Роман Суслов: Нет тоже самое, он из нашего института.

Виктор Пузо: То же самое. Насколько я понял, вы с ним разошлись еще лет четыреста восемьдесят шесть с половиной.

Роман Суслов: Сразу после первого альбома.

Виктор Пузо: Первый, по-моему, «Опера» восемьдесят пять?

Роман Суслов: Да.

Виктор Пузо: Что произошло-то, так сказать?

Роман Суслов: Тетку он хотел приволохать в группу.

Виктор Пузо: Баба в команде!

Роман Суслов: Да!

Виктор Пузо: Вообще женщина в группе накладывает свою специфику, всегда.

Роман Суслов: Тогда это было просто невозможно.

Виктор Пузо: То есть для вас было неприемлемо?

Роман Суслов: Да, я был такой радикалист.

Виктор Пузо: Сейчас как? Взгляды поменялись? Женщина в «Вежливом Отказе» возможна теоретически?

Роман Суслов: У нас иногда участвовали на записи, помню, по-моему, было.

Виктор Пузо: Нет, мы не берем на записи. Я имею в виду в постоянной жизни.

Роман Суслов: Нет необходимости в этом. Если бы я почувствовал какую-то необходимость там женского вокала, или участие чисто как  шоу-элемента. Зачем?

Виктор Пузо: Женщина, как музыкант, например, не знаю там, неважно на чем она играет?

Роман Суслов: Я не встречал. Я не встречал интересных женщин-музыкантов на самом деле здесь, вот. Там сплошь и рядом, там, «за бугром», там это очень частое явление, но это в силу такой активной феминизации, когда им нужно показать, что они лучше мужиков.

Виктор Пузо: Я, например, честно скажу, тоже считаю, что так называемая рок-музыка и вообще музыка, там условно современная, не эпохи там классицизма и так называемая классическая, а вот вся вот эта современная – дело не женское. Потому что в принципе все эти музыкальные коллективы – это мужики со своими значит приблудами. Рок-музыкант в Москве – это человек, целиком урбанизированный, и человек взял и ушел однажды из всего этого урбанизма и занялся зачем-то всяким сельским хозяйством и до сих пор им занимается. Такой вопрос, наверное, уже финальный. Как вообще-то сейчас со всем этим фермерством и прочим, вы занимаетесь потому что очень нравится или потому что так уже срослось, уже врос, на жизнь чем-то зарабатывать надо?

Роман Суслов: Там, в общем-то, доходов-то минимум, даже я бы сказал, мы просто в ноль там выходим.

Виктор Пузо: Это по сельскому хозяйству?

Роман Суслов: Да ферма, в общем, себя как-то окупает.

Виктор Пузо: А государство как-то вообще чего-то?

Роман Суслов: Да нет.

Виктор Пузо: Никак не чешет?

Роман Суслов: Нет. Якобы льготные кредиты.

Виктор Пузо: Все эти разговоры про поддержку малого бизнеса – это все пустота? Ни о чем? То есть все целиком, все затраты на себя, налоги, тары-бары, «все проблемы твои», только ты, ты и ты?

Роман Суслов: Единственное, есть там небольшая поблажка в законе о фермерском хозяйстве, по-моему, это даже как-то присутствует. О том, что первые, по-моему, пять лет безналоговые у фермера, если ты зарегистрированный фермер. Я сейчас пока физлицо, я вообще ничего не регистрировал, я закрыл все, что можно было, все, что на мне висело в свое время. Сейчас я в общем свободный такой совершенно художник там у себя на земле и все, поэтому я строю в свое удовольствие, брею эти поля в свое удовольствие.

Виктор Пузо: Деньги-то откуда берутся?

Роман Суслов: Да от куда-то берутся, от куда-то берутся. Что-то дает музыка, что-то издание дает, что-то пастила дает.

Виктор Пузо: То есть по чуть-чуть, там кусочек, здесь рублишко?

Роман Суслов: По чуть-чуть, да. Там тоже, там сено продал, я все-таки его тоже заготавливаю не в том количестве, в котором нужно мне, а больше значительно. Потом, что еще мой туризм вот, когда приезжают люди.

Виктор Пузо: Так туризм, стоп. Это так называемый «эко-туризм» или что?

Роман Суслов: Не совсем экотуризм, ну, наверное, в общем, наверное, экотуризм, потому что можно рассматривать лошадь как «эко-животное».

Виктор Пузо: «Экоживотное». Сейчас же модный термин «экотуризм», куча объявлений «экотуризм», вас привезут в деревню, окунут в болото, искупают там в нем.

Роман Суслов: Ко мне приезжал один человек из Москвы и с удовольствием брал уроки вождения на тракторе, например. Я ему показывал, как нужно обрабатывать землю, как нужно косить.

Виктор Пузо: То есть он получил определенный фан.

Роман Суслов: Да и он меня спрашивал: «Как вообще ремонтировать в домашних условиях трактор, можно? ». Я ему говорю: «Да нет вопросов, как машина». Он уехал, у меня трактор крякнул.

Виктор Пузо: Это называется: нечего было, вот теперь давай.

Роман Суслов: В самый сенокос, да. И мне пришлось его располовинивать его весь, то есть разобрал я его.

Виктор Пузо: То есть вы так вполне спокойно, самостоятельно, кстати, что у вас за трактор?

Роман Суслов: У меня Липецкий трактор, поганый «ЛТЗ-60».

Виктор Пузо: Как по надежности? Тухловат?

Роман Суслов: Тухловат, слабый, да, и все детали только в Липецке. Я туда вот одним днем мотался.

Виктор Пузо: Головная боль на всю голову, геморрой на всю попу.

Роман Суслов: Да, я его сделал буквально вот за два дня, причем тоже удивительно с помощью двух таких американских гуманитариев, которые ко мне зарулили, ну эмигранты еще из Ташкента старой какой-то волны. Я их давно знаю, они в Чикаго как раз меня зазывали к себе, они живут там. Приезжали, они мне помогали его раскатывать, скатывать, то есть физически и, в общем, морально меня поддерживали, потому что я один, у меня никого нет.

Виктор Пузо: То есть вы вполне в состоянии. Вот, пожалуйста, рок-звезда – Роман Суслов, вполне в состоянии починить трактор. Все-таки дорогие патлатые парни с гитарами, конечно, я не хочу говорить за всех, но многие ли из вас смогут, например, спокойно починить трактор в полевых условиях? Скажу честно, я в последний раз, например, менял шаровую опору в машине в году может быть, в 2000-м. Пожалуйста, я например, уже даже понятия не имею, тем не менее. Что же приятно было, в общем, что тут можно сказать, в конце-то концов, конце-то начал.

На примере Романа Суслова, вот я лично делаю вывод, что можно совмещать увлечение сельским хозяйством, жить на природе, при этом давать концерты в Москве, прочих городах и в принципе содержать более или менее в порядке очень неплохую рок-группу. При этом быть вообще-то, Роман вы счастливы?

Роман Суслов: Вполне да. Я счастлив тем, что у меня сейчас хорошая семья, у меня двое детей, у меня какая-то такая более или менее осмысленная жизнь сейчас.

Виктор Пузо: Вот и быть счастливым человеком. Что я могу сказать? Живите счастливо, живите более счастливей и живите совсем счастливо, нежели мы. За сим прощеваюсь – это была программа «Теплород». Я – Виктор Пузо. Наш сегодняшний гость – Роман Суслов. Всего доброго!