Александр Асафов: На Президента РФ Владимира Путина совершено покушение. Обсудить это событие мы встретились с Александром Бородаем. Здравствуйте, Александр!

Александр Бородай: Добрый день!

Александр Асафов: Случилось страшное. Как ты прокомментируешь это событие?

Александр Бородай: Это «страшное» выглядит следующим образом. Владимир Владимирович Путин приехал в Европу и там его встретили сначала несколько голых девушек. Полуобнаженных, я бы сказал.

Александр Асафов: С молочными железами наперевес.

Александр Бородай: Да, это ужасная штука. Правда, молочные железы, насколько я видел на фотографиях, какие-то не очень значительные.

Александр Асафов: Разной кондиции.

Александр Бородай: Сомнительной кондиции. И исписанные всякого рода ругательными лозунгами на разных языках. Тем не менее, адресованных именно Президенту РФ.

Александр Асафов: Посыл был в том, что Президент РФ знает хотя бы один из этих языков.

Александр Бородай: Президент РФ в достаточной степени полиглот и я думаю, что если он внимательно присмотрелся, то смог прочесть практически все.

Александр Асафов: То есть посыл он понял?

Александр Бородай: Я думаю, что понял. Более того, судя по его реакции, я думаю, что это ему не то, чтобы понравилось. По крайней мере, его это здорово повеселило. Потом следующее, как ты говоришь, покушение... я бы не стал такой термин употреблять, но все-таки потом нашего президента в Амстердаме встретили просто какие-то дикие толпы геев, лесбиянок и прочих представителей ЛГБТ, которые страшно протестовали против него и против неравноправия половых меньшинств в России. Против их страшного зажима, против их чудовищного рабства, и против кошмарных мучений, которые они испытывают, находясь в Российской Федерации и являясь ее гражданами.

Александр Асафов: Не они, а их собратья. Они-то ничего не испытывают.

Александр Бородай: Европейские геи и лесбиянки выражали свою солидарность. Они выставили лодки со статуями целующихся мужчин на речках. Открыли соответствующие сайты, где президента РФ Путина и радужную тему можно как-то совместно обсудить и обыграть. Они натянули там кучу плакатов. В общем, они демонстрировали свою позицию ярко, многогранно и многократно.

Александр Асафов: Не лишним будет заметить, что приезд президента Российской Федерации никак не был связан с этим фактором.

Александр Бородай: Абсолютно никак. Тем не менее, я бы сказал, что геи и лесбиянки оказались основной повесткой дня и результатом его визита, по крайней мере, на глазах общественного мнения. Что хочется заметить? События два и в принципе они как-то между собой вынуждены привязываться. Но если говорить о группе Femen ‒ это явление не очень политического и даже не феминистического характера. Скорее это явление коммерческого характера, потому что есть группа дам с не очень хорошо развитыми молочными железами, зато с очень неплохо развитыми жировыми железами. Это заметно на соответствующих фотографиях. Достаточно к ним хоть немного присмотреться. Эти дамы в стриптизе вряд ли бы танцевали. Не возьмут, просто по физическим кондициям. Но зато они придумали себе некий способ реализации. Они предъявляли якобы претензии политического характера, которые сводились к тому, что они не хотят видеть президента Путина и говорят ему: не пошел бы ты...

Александр Асафов: ...потому что он унижает гомосексуалистов у себя на родине.

Александр Бородай: Он вообще всех обижает. На самом деле, если говорить всерьез, то группа Femen ‒ это по большому счету просто девушки, которые вдохновляются очень многими примерами акционизма. В частности, я думаю, примером «Pussy Riot». Они понимают, что им такая же судьба не угрожает. Благо они гражданки других государств. Поэтому они таким образом: а) развлекаются; б) создают себе славу, известность, которые прекрасно коммерчески реализуются. Они сейчас известны всему миру. Femen ‒ это определенный бренд. Естественно, как всякий бренд он может продаваться.

Александр Асафов: Я думаю, что их деятельность требует отдельного расследования. Тем не менее, ты прав. Это ничего не значит в политическом смысле. Они не являются представителями какой-либо политической силы.

Александр Бородай: Да, они не являются представителями какой бы то ни было политической силы. Другое, что само их появление отражает определенный общественный тренд ‒ тренд к усиливающейся феминизации общества. На мой взгляд этот тренд очень печальный. Он затрагивает и всю мировую, а особенно западную, культуру, экономику и все строение цивилизации, которая с каждым годом становится все более и более женским. Просто я сейчас не имею временной возможности развивать эту тему.

Александр Асафов: Я думаю, что мы об этом еще поговорим.

Александр Бородай: Я думаю, что феминизация общества обозначает его снижающуюся продуктивность.

Александр Асафов: Витальность, я бы сказал.

Александр Бородай: И витальность, и продуктивность, и готовность идти вперед, и возможность совершать какие-то фундаментальные открытия. Прежде всего, это забота о быте, о мелочах, об удобствах.

Александр Асафов: То есть в космос не полетим, но зато изобретем памперсы?

Александр Бородай: Конечно, изобретем памперсы. Новых принципов связи мы не освоим, но зато сделаем кучу гаджетов к очередному iPhone.

Александр Асафов: Автоматическую зубную щетку, которая еще варит кофе.

Александр Бородай: Да. Это одно из последствий феминизации. Есть и другие, не менее плачевные и устрашающие, но сейчас не об этом речь. Что касается ЛГБТ сообщества и его жесткой реакции, то тут как раз это явление политического порядка. Дело в том, что в Госдуме в первом слушании прошел закон о запрете пропаганды гомосексуализма. Соответственно, в конце мая месяце предстоит второе слушание этого закона в Госдуме. Естественно, этот страшный закон вызывал необычайно жесткую реакцию европейских людей с половыми отклонениями. Благо там они в значительной степени подмяли под себя если не всю Европу, то, по крайней мере, целые страны. Подмяли в политическом смысле. На самом деле геи, лесбиянки и прочие представители ЛГБТ давно уже не только в Европе, но и в России, равноправны со всеми остальными гражданами. Но они давно уже добиваются себе не равноправия, а привилегий. Эти привилегии в Европе ими получены. И они настаивают на том, чтобы по этому же пути пошла Россия и предоставила бы представителям ЛГБТ-сообществ определенные привилегии. Политические привилегии, экономические привилегии, социальные привилегии, ‒ какие угодно. Любое противодействие этому вызывает у них страшное бешенство. На представителей российской власти, в том числе на российских дипломатов, давно уже сыплются разного рода обвинения со стороны представителей политических европейских структур. Сейчас есть еще одна наглядная демонстрация. Это, если угодно, способ давления, способ политического шантажа российской власти, способ, которым Европа давит на нас, чтобы мы закон о пропаганде гомосексуализма не принимали.

Александр Асафов: Все-таки не Европа, а некая политическая сила в Европе.

Александр Бородай: К сожалению, эта политическая сила в Европе во многих странах является весьма и весьма доминирующей, проникнувшей во многие властные круги. Яркий пример ‒ это сегодняшняя Франция, где принимается закон о том, что однополые семьи (если можно так выразиться, для меня это все в кавычках, это абсурд и чудовищно) могли заводить себе детей, то есть усыновлять их. Поскольку они физически неспособны к этому. Против этого страшный народный протест коренных французов, полтора миллионов на улицах. Эти полтора миллиона начинает прессовать и давить французская полиция ‒ есть раненные, есть пострадавшие.

Александр Асафов: Даже дети отравлены газом были.  

Александр Бородай: Да, с выбитыми глазами. Печальная картина. Это люди, которые хотят просто жить в нормальном, хотя бы в каком-то смысле традиционном обществе. Однако этих людей начинает давить полиция. Вот это пример «нормального» нынешнего европейского общества. Общества, на мой взгляд, разлагающегося прямо на глазах.

Александр Асафов: Ты думаешь, что весь этот посыл ‒ все эти лодки, целующиеся мужчины, макеты ‒ это политический вызов в данном случае России? Это угроза? А какая цель? Чего же они добиваются от Путина, от России? Они хотят, чтобы в России наступило что?

Александр Бородай: Они добиваются этого по всему миру, в частности пытаются добиться и в России. На самом деле тут вещь довольно очевидная. Голубое, если можно так выразиться, лобби существует сейчас во всем мире, к сожалению. Это голубое лобби весьма объединено и естественно оно пытается Россию поставить под свою власть. Это кажется немножко абсурдным для нормального человека.

Александр Асафов: Звучит весьма конспирологически.

Александр Бородай: Да, я все понимаю. Но так или иначе это лобби существовало всегда. Оно в разные времена имело разную степень влияния. Кстати, давно и далеко не секрет, что разного рода тайные общества, в том числе и европейские общества, гомосексуализм практиковали в качестве цементирующих моментов. Эта, в плохом смысле, традиция прошла через века. Сейчас, когда количество гомосексуалистов крайне велико ‒ это социальное зло на самом деле. Физиологически к этому всегда предрасположен один и тот же, очень небольшой процент населения, а социально и психологически гомосексуалистами становятся, к сожалению, в связи с определенными изменениями в культуре и построении общества. Соответственно, сейчас голубое лобби весьма и весьма сильно. Оно давит на Россию и это может привести Россию к очень тяжелым и плохим последствиям. На самом деле просто к распаду и деструкции нашего нынешнего, находящегося далеко не в хорошем качестве состоянии общества. Более того, естественно, все народы, в том числе и в России, хоть как-то придерживающиеся определенных традиций ‒ и моральных, и религиозных ‒ будут реагировать достаточно жестко. Общество, в котором гомосексуализм приветствуется, а может быть даже и доминирует, будет раздавлено традиционными сообществами.

Александр Асафов: Что касается девиантов. Мы же не говорим только о природных гомосексуалах. Мы говорим обо всей общности извращенцев, которые свои прихоти распространяют как угодно. Их не существует в русском политическом поле, с чего мы должны с ними считаться?

Александр Бородай: Сейчас они, к сожалению, существуют в русском политическом поле. Однако пока они в большинстве своем не стремятся открыто заявить о своей ориентации.

Александр Асафов: Совершить «coming out», как у них это называется.

Александр Бородай: Да. Этот пресловутый «coming out» на самом деле разрастается. Реально есть угроза того, что скоро это будет весьма открыто и будет действительно открытая пропаганда такого образа жизни и все этих отклонений. Это, действительно, очень плохая и печальная перспектива.

Александр Асафов: Неужели ты предполагаешь, что у нас, как в Нью-Йорке, одномоментно какой-нибудь Вася Иванов скажет: «Я ‒ гей, и я ‒ мэр Санкт-Петербурга»?

Александр Бородай: Надеюсь, с Санкт-Петербургом все будет хорошо. Также как и с Москвой. Но в принципе, к сожалению, ожидать чего-то подобного на сегодняшний день вполне уже приходится. Тем более что мы знаем, что в нынешней власти, к сожалению, довольно много представителей этих самых меньшинств. Это не случайно, это довольно «естественный» процесс. Его основа более-менее понятна.

Александр Асафов: Психиатрическая.

Александр Бородай: Представители всех этих половых меньшинств чувствуют себя чужими в нормальном обществе. Будучи чужими, они очень склонны объединяться и поддерживать друг друга. Они друг друга знают. Поддерживая друг друга, они образуют определенную касту, секту, если угодно, замаскированную. Некое тайное общество, в котором каждый член (извините за выражение) тянет за собой другого члена своей секты.

Александр Асафов: Александр, ты рисуешь очень невеселое будущее для нашей политической сцены. Что можно сделать, чтобы этого не произошло, и мы оставались в каких-то более традиционных политических действиях?

Александр Бородай: Для начала, хотя бы надо принять закон. На мой взгляд, это самый первый шаг, который должна сделать Россия. Он явно будет недостаточным. Я боюсь, что общество или излечивается от таких пороков, или от таких пороков разрушается и вымирает вследствие каких-либо серьезных потрясений. Я думаю, что в России в ближайшие десятилетия будет не очень хорошая жизнь. Российское общество или выздоровеет в ближайшее десятилетие, или разрушится и умрет. Боюсь, это может произойти еще на нашем веку. Мы увидим или выздоровление больного или его окончательную кончину. Я надеюсь, что те немалые потрясения, которые предстоят, все-таки закончатся тем, что Россия выздоровеет и избавится от многих социальных недугов. В том числе и от такого социального недуга, который называется ЛГБТ, гомосексуализм, как угодно в данном случае. Понятно, что какой-то процент людей, склонных к этим порокам и извращениям всегда останется. Но это будет социально неодобряемо, поэтому это будет минимальный процент тех людей, которые, к сожалению, по какой-то ошибке природы склонны к этому физиологически.